Главной целью и путеводной звездой моей поездки в Нью-Йорк стала Анна Нетребко – выдающаяся русская сопрано, которую чаще всего можно застать в Метрополитен-опера или Венской штатс-опера. Но кроме нее, меня давно интересовала другая певица – Рене Флеминг. В Нью-Йорке, где она родилась и выросла, мне хотелось услышать её вживую.
Рене Флеминг называют «золотым стандартом сопрано». Она поет оперные арии и джаз, свободно говорит на четырех языках и делает акцент на русском репертуаре. На 300-летнем юбилее Санкт-Петербурга она вместе с Дмитрием Хворостовским исполнила сцену из «Евгения Онегина». Этот момент, несомненно, занимает особое место в её автобиографии, которая начинается с него в книге «Внутренний голос» («Inner Voice»).
Флеминг часто ведет трансляции из Метрополитен, и именно она показывает зрителям закулисье постановок в своих интервью с артистами, дирижерами и режиссерами. Прежде чем полюбить её за вокал, я увлеклась её блестящей выразительной речью, четким английским произношением и тонкими вопросами. Прочитав «Внутренний голос», я укрепила своё уважение к её интеллекту, искренности и невероятной усердной работе. Это было не слепое восхищение, а искреннее уважение к её достижениям.
«Внутренний голос» – одна из немногих книг, которую я прочитала на одном дыхании, забыв о времени и неохотно отрываясь от работы и сна. Рене рассказывает о себе: о детстве в семье музыкантов, долгом обучении, первых успехах и неудачах в карьере. Она делится тем, что испытывала, получая отказы на прослушиваниях, и как однажды хотела бросить карьеру певицы ради офисной работы. За гламурной оболочкой её жизни кроются постоянные перелеты, жизнь в гостиницах и разлуки с дочерьми.
Книга может показаться специфической для тех, кто не интересуется оперой: советы по дыханию и управлению резонаторами могут показаться узкопрофессиональными. Но Рене не стремилась угодить массовому читателю. Она писала для начинающих сопрано, предупреждая о профессиональных трудностях и готовя к тяжёлой работе, где шанс на успех невелик. Сейчас она выбирает роли для Метрополитен и строит расписание концертов, основываясь на школьных мероприятиях дочерей, и этому графику следуют все участники.
Понимание того, какое упорство и труд потребовались для достижения успеха, вытекает из её книги. К сожалению, мне не удалось увидеть Нетребко и Флеминг на одной сцене: Флеминг уже исполнила Дездемону в «Отелло» 27 октября 2012 года. Однако я знала, что она в Нью-Йорке, поскольку 16 февраля ей предстояло вести трансляцию новой постановки «Риголетто». Встав на поиски, я обнаружила, что 11 февраля Рене выступила в роли хозяйки в концерте Хора молодых людей Нью-Йорка в Карнеги-Холле.
Во время концерта Рене не пела, а приветствовала выступающих. Поздравить Хор с 25-летием пришли Kate Davis, Stephen Petronio, Capathia Jenkins и Antonio Ciacca Trio. Я впервые слышала этих музыкантов, но по бурным аплодисментам стало ясно, что местная публика с ними знакома. Флеминг, выглядела, как всегда, славно – высокая, стройная, с идеальной укладкой. Однако она заметно хромала и объявляла новые номера только с края сцены, а в центре выходила лишь однажды, когда вместе с хором исполнила финальную песню «You’ll Never Walk Alone».
Открывая концерт, директор хора Francisco J. Núñez сказал: «Когда я набирал детей в наш хор, я обещал им, что однажды они будут петь в Карнеги-Холле. Я выполнил свое обещание». Легенда гласит, что Нью-Йорк получил прозвище «Big Apple» в 30-40-х годах, когда джазовые музыканты выступали в разных городах и говорили о каждом концерте как о «еще одном яблоке». Быть в «Big Apple» – значит завоевать право выступать перед самой большой и самой обеспеченной публикой в стране.
Среди музыкантов утверждали, что «на древе успеха много яблок, но если ты завоевал Нью-Йорк, то получил большое яблоко». В самом Нью-Йорке есть разные площадки с разной степенью престижа. Главной сценой для музыкантов остается Карнеги-Холл. Существует известная история о том, как к пианисту Артуру Рубинштейну подошел прохожий и спросил: «Как мне попасть в Карнеги-Холл?». Рубинштейн ответил: «Опыт. Опыт. Опыт». Фраза «How do I get to Carnegie Hall? Practice. Practice. Practice» стала девизом Карнеги-Холла и печатается на сувенирах.
Когда Francisco J. Núñez обещал своим юным хористам выступление в Карнеги-Холле, он обещал им славу. И, через 25 лет, сдержал свое обещание. Дети выходили на сцену группами, все были одеты в униформу, но каждая группа имела свои отличия: цветные ленты в волосах или шарфы. Самые маленькие из них – Prelude – состояли из 69 детей в возрасте от 7 до 10 лет. Они пели на несколько голосов, а не просто в унисон. Танцы, которые они исполняли, были более детскими и менее синхронными, чем у взрослых.
Да, хористы танцевали во время пения! Только при исполнении церковных гимнов они стояли смирно, а во время весёлых песен, таких как «Footloose», двигались. Чем больше детей выходило на сцену, тем сложнее им было не только танцевать, но и просто уместиться. Самой многочисленной была группа Intermezzo – 97 человек, состоящая из девочек и мальчиков в возрасте от 10 до 15 лет. Более продвинутые певцы – группа Cantare, насчитывающая 78 участников, исполнили «Get Happy».
Также выделяются мальчики с изменившимися голосами, которые входят в группу Amani (41 человек) и Young Men’s Chorus (31 человек). Они объединились для исполнения «Singing in the Rain». Продвинутые певцы из Concert Chorus, состоящие из девушек и юношей в возрасте 12-18 лет, представили «Dancing in the Street» – это было целое представление! Во время вступительных тактов на сцену шагали девушки в длинных платьях и юноши в костюмах, создавая атмосферу начала 20 века.