Многие уверены, что нынешняя российская предвыборная президентская кампания является чем-то вроде борьбы нанайских мальчиков. Зюганов, Жириновский, Миронов и даже Прохоров представляются идеальными спарринг-партнерами для Путина — каждый в своем амплуа. Однако настоящая, прямолинейная борьба на этих выборах всё же имела место, но не на телеэкранах, не на дебатах и даже не между Болотной-Сахарова-Садового и Поклонной-Лужниками. Эта борьба происходила в сознании и мозгах одного человека: Ветхий Путин противостоит Новому Путину.
Первый воспринимает политику как досужую забаву и считает, что все «настоящие дела» должны решаться за закрытыми дверями, без «лишней болтовни и политизации». С ним проще иметь дело жителям индустриальных городов и аграрных регионов, для которых основная надежда — на государство и мощного «президента-царя». В то время как второму, Новому Путину, становится всё более понятно, что политическое управление необходимо, и что политическая конкуренция является «газом», а не «тормозом» для общества. Он готов не только говорить, но и слушать.
Первый продолжает следовать советам своих помощников, которые уверяют его, что недовольство на Болотной «рассосется», а второй понимает, что страна находится на грани политического кризиса. Первый отменяет выборы губернаторов и ликвидирует почти все политические партии, тогда как второй стремится вернуть эти выборы и инициировать закон о партиях. Первый уповает на Порядок и Стабильность, второй — на необходимость Развития.
На встрече с российскими политологами премьер-министр ответил на вопросы о смысле Путина 3.0. Если смыслом Путина 1.0 была «вертикаль власти», а смыслом Путина 2.0 — «суверенная демократия», то что ждет Россию при Путина 3.0? Тренд уже начинает вырисовываться: это переход от постсоветской России к некой новой реальности, от административно-бюрократического управления к политическому.
Путин теперь говорит о политической конкуренции, что является новацией и отличительной чертой его нового подхода. Он готов быть гарантом этой самой конкуренции, что можно считать «революцией сверху» и шагом к ограничению власти. Это возрождение политики как публичной конкуренции, где не важно, является ли это результатом давления общества или самоограничения власти. Главное — это возвращение политики в общественный дискурс.
Однако упреки в том, что Путин действует под давлением, не имеют значения: важно, что в России вновь появилась политика как публичная конкуренция. Реформы, как правило, происходят под давлением обстоятельств.
На встрече с политологами речь шла не о личных предпочтениях Путина, а о моделях управленческого мышления. Ожидания, что ему ближе Николай I или Александр III, не оправдались. Вместо этого Путин упомянул Александра Невского, Петра I и Екатерину II раннего периода. Современная Россия представляется тремя разными странами: Россия-XXI — это страна мегаполисов, где люди надеются на себя, Россия-XX — индустриальные города, где человек зависит от государства и олигархов, и Россия-XIX — сельская местность, где единственная твердыня — это Бог и государство.
Каждая из этих «Россий» имеет свои отношения к Путину и свои критерии легитимности власти. Россию-XIX и Россию-XX устраивает существующий режим, тогда как Россия-XXI считает, что легитимность власти утеряна. Но возможно вернуть доверие даже у самой проблемной части общества. Для этого Новый Путин должен стать президентом всех россиян, объединив разные части общества, а не противостоя их интересам.
Это может поколебать неприятие его в глазах «креативного класса». Новый Путин может напрямую обратиться к этой части электората, напомнив о том, что именно благодаря его политике 2000-х они стали независимыми и самодостаточными. Таким образом, создается возможность для диалога и примирения.
