Нефть продолжает дешеветь: цена на Brent опустилась ниже 85 долларов за баррель по декабрьским фьючерсам, а нефть марки WTI и вовсе упала ниже 80 долларов США за баррель. Эта информация особенно актуальна для нас, так как российская нефть марки Urals стоит примерно столько же, сколько WTI. На фоне этих цен вспоминаются все те разговоры о необходимости слезть с «нефтяной иглы», которые звучали в последние годы. Слова, безусловно, правильные, но давайте посмотрим, что на самом деле происходило с нашей сырьевойDependence.
Ключевым показателем здесь является доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете. Рассчитать данный показатель корректно можно, исходя из данных, начиная с 2005 года, когда он составил 42,2%. В 2007 году был зафиксирован минимум – 37,2%. Однако в 2008 году, когда произошел резкий ухудшение финансово-экономической ситуации в стране, доля нефтегазовых доходов резко возросла до 47,3%. В 2014 году, в условиях начала текущего кризиса, этот показатель достиг рекордных 51,9%. Данные взяты из пояснительной записки к проекту федерального закона «О федеральном бюджете на 2015 год и на плановый период 2016 и 2017 годов», который был принят Госдумой в первом чтении несколько дней назад.
Таким образом, Россия достигла максимальной зависимости от нефтегазовых поступлений именно в 2014 году, и именно во второй половине этого года началось резкое снижение цен на нефть. Что же произошло? Никто из ответственных за экономическую политику последних лет не спешит ответить на этот вопрос. У меня есть своё объяснение, и мне хотелось бы услышать мнение авторов этих экономических решений.
P.S.: Рассчитать аналогичный показатель для экономики СССР сложно из-за недостатка данных, но приблизительно можно сказать, что максимальная доля нефтегазовых доходов в бюджете СССР находилась в пределах 10-15%.