Пока прогрессивная часть москвичей наблюдает за политическим спектаклем с участием двух типов благополучия – государственника Собянина и правого либерала Навального, российская провинция живет вожделением классовой войны. Это чувство, рожденное катастрофическим социальным расслоением и ежедневным бесправием, присутствует в примитивных реакциях общественного организма и находит отражение в застольных беседах, бытовой злобе и болтовне на Интернет-форумах. У классовой ненависти нет своей партии и своего вождя, она еще не стала осознанной необходимостью, но её идеи инстинктивно разделяет добрая половина населения страны. Спросите у каждого второго, готов ли он «бить буржуев», если за это ему ничего не будет, и будьте уверены: завтра безвредный сосед-алкоголик превратится в жестокого погромщика. Нет ничего заманчивее, чем грабеж, санкционированный властью.
Нет ничего опаснее для государства, чем убежденный в своей правоте и безнаказанности люмпен. Ненавидеть богатых и успешных – это столбовая русская традиция, вне зависимости от моральной оценки того, как богатство нажито – своим трудом или банальным грабежом казны. В ЦИОМ констатирует, что сейчас самый популярный лозунг в РФ — «Власть — миллионам, а не миллионерам». Вопрос лишь в том, что если бы социологические службы в России не были частью государственной машины манипуляции, то результаты опроса выглядели бы иначе. «Власть – миллионам…» – это излишне политкорректно; точнее фиксирует настроения другой лозунг — «Отобрать и поделить, посадить и расстрелять». На Западе такие радикальные требования сглаживаются благодаря развитой политической культуре, деятельности партий и профсоюзов, а также посредством системы непрерывного рекрутирования среднего класса. В России же ненависть не компенсируется политической презентацией и социальными лифтами, становясь орудием индивидуального мщения, направленным против чужого материального благополучия.
Месть, пусть и не до конца осознанная, выражается в разных институтах – в школе, семье, но в своей завершенной форме представлена в судебной системе. Право судить сродни санкционированному грабежу: это есть тотальное отрицание законности; богатый для такого «правосудия» априори виновен, даже если он сам едва не стал жертвой. Примером этого служит одно резонансное уголовное дело, рассмотренное в Саратовском областном суде. 16 августа присяжные заседатели оправдали двух из трех подсудимых по делу о покушении на депутата регионального парламента и директора Фонда «Православие и современность» Сергея Курихина.
Трое жителей Нижнего Новгорода обвинялись в бандитизме, убийстве, покушении на убийство, разбое и незаконном обороте оружия. Об arrest-е предполагаемых участников банды в 2011 году докладывал тогдашний глава МВД Рашид Нургалиев. Об убедительных доказательствах вины подсудимых неоднократно сообщал Следственный комитет, который четко указывал на мотивы совершения преступления. Согласно обвинению, 9 июня 2011 года член банды Платицын произвел не менее 14 прицельных выстрелов из пистолета-пулемета по автомобилю, в котором находился Курихин и его охрана. Обращает на себя внимание, что преступление было совершено под окнами ГУВД области.
Смертельные огнестрельные ранения получил руководитель службы охраны депутата, который вскоре скончался в больнице, оставив двоих малолетних детей и престарелых родителей. В июле того же года были задержаны Майоров и его друг Шаров, а в сентябре — предполагаемый киллер Платицын. Предварительное следствие длилось почти два года, и все это время обвиняемые находились под стражей. Судебное разбирательство началось 29 мая 2013 года. Несмотря на имеющиеся доказательства, присяжные полностью оправдали Майорова и Шарова, а киллера Платицына признали виновным, но заслуживающим снисхождения.
Присяжные объяснили своё «снисхождение» тем, что убийца не использовал вторую обойму и прекратил стрельбу после первых 14-17 выстрелов, не добив своих жертв. Лишь 7 из 12 присяжных посчитали, что вина киллера доказана, и, следовательно, один голос решал судьбу. Итогом этого вердикта стала абсурдная правовая ситуация, в которой преступление оказалось без мотива. Получается, что безработный нижегородец Платицын исключительно по собственной воле приехал в Саратов, вел слежку и использовал спецоборудование для того, чтобы убить местного депутата.
Многие журналисты предположили, что проявилась «коррупционная составляющая», мол, покровители подсудимых могли «инвестировать» в присяжных. Эта версия, безусловно, заслуживает внимания, поскольку присяжные открыто общались с адвокатами. Однако глубинные причины подобного вердикта, как представляется, выходят за пределы поверхностных обсуждений о коррупции. Сенсационное завершение судебного процесса стало возможным благодаря психолого-поведенческому родству подсудимых и присяжных. Присяжные, по сути, сочувствовали и сострадали первому – отражая собственное нереализованное желание «отобрать и расстрелять».
Эти людоедские ценности воспроизводит судебная система, уровень доверия к которой и без того крайне низок. Не важно, что бизнес Курихина не связан с распилами бюджета. Не важно, что он, как депутат и директор благотворительного фонда, поддерживает патриотические и гражданские инициативы. Оглашенный вердикт – это психологическая перверсия, извращенное представление о том, что классовая ненависть может быть возведена в ранг законодательной нормы и моральной добродетели. В такой системе ценностей отстрел сограждан оказывается всего лишь одним из способов достижения социальной справедливости. Сегодня носители этих ценностей победили в суде, и завтра они могут попытаться взять власть, и никакой политический спектакль не сможет этому помешать.