На недавних выборах я выступала в роли наблюдателя от кандидата КПРФ на участке 1382, расположенном в школе 105 в Ростове-на-Дону. В пятницу нас, наблюдателей, собрали на инструктаж в областном комитете КПРФ. Там подробно рассказали о том, как сторонники «Единой России» будут фальсифицировать выборы и всячески манипулировать процессом. После такой исчерпывающей информации у меня остался лишь один вопрос: как возможно, что каждые выборы проходят с нарушениями, когда все технологии фальсификаций известны наизусть? Ответ инструктора из областного избиркома был прост: «Единая Россия» всегда изобретает что-то новое и коварное.
14 марта, в 7:05 утра, я пришла на участок, дважды показала направление двум членам избирательной комиссии, а на третий раз у меня забрали документ. Я достала бланки актов, заявлений, жалоб и видеокамеру. Прямо на участке мне сказали убрать камеру, так как это запрещено. «Почему нельзя?» — спросила я. Вместо ответа мне указали, что нормативный акт, запрещающий это, мне не покажут. В противном случае камеру опечатают, заберут, и меня выведет с участка милиционер. Я составила акт о нарушении.
В 7:30 опечатали урны и вскрыли конверты с предварительно голосовавшими. Члены комиссии сообщили, что на участок выделено 2400 бюллетеней. Я попросила документ, подтверждающий это, а также показать мне сейф с бюллетенями и пересчитать их. Один из наблюдателей от ЕдРа сказал: «Вы ж не будете их считать». Председатель комиссии Елена Николаевна Гонсалес добавила: «Вам не положено, вы наблюдатель без права голоса». Я составила ещё один акт.
С 8:00 начали приходить голосующие. К 17:00 проголосовало всего 600 человек из 2800, прикрепленных к участку. Около пяти часов вечера я попыталась передать свои акты наблюдателю от КПРФ с правом решающего голоса, чтобы он подписал их и включил в жалобу, а также в свое особое мнение (приложение к протоколу). Он сказал, что, по его мнению, это не очень убедительно и вообще не является нарушением. Я решила позвонить в райком КПРФ, и мне посоветовали настаивать на своем мнении.
В итоге ко мне подошел директор школы, который также оказался мужем председателя избиркома, Филипп Филиппович Гонсалес: «Представьте себе, вы приходите завтра в университет, а вас отчислили? Или к сессии вас не допустят». Ушла с участка я в начале седьмого, когда услышала разговор двух членов комиссии: «Ты в этом списке подписи расставь».