Что же заставляет законотворцев из Администрации Президента вновь и вновь инициировать спорные избирательные законы? Некоторые из них, безусловно, имеют адаптивный характер, облегчая жизнь организаторам выборов — администрациям и поддерживающей их партии. Однако такие радикальные изменения в избирательной системе принимались преимущественно в 2005-2007 годах, после чего последовали в основном косметические правки. Это, впрочем, неудивительно: к 2008 году избирательное законодательство было изуродовано до состояния, несовместимого с жизнью, а его «лечение» стало формальным.
Изменения законодательства должны преследовать цель совершенствования государства, социальной и политической систем, улучшения жизни граждан. Если законодатель принимает законы лишь из своих собственных интересов или интересов узкой группы, это — плохой законодатель. К сожалению, реформирование избирательного законодательства показало, что наше Федеральное Собрание, по крайней мере с 2003 года, не может похвастаться качественным законодательством.
Госдума во втором чтении приняла очередные поправки-«припарки», среди которых особое внимание привлекло введение единого дня голосования. Об этом уже сказано немало, и все, кроме административных депутатов, выразили недовольство. Многие понимают, что Плигин в очередной раз произнес откровенную чушь, утверждая, что «консультации с экспертами в области избирательного права показали, что второе воскресенье сентября является оптимальной датой, когда все граждане уже вернулись из отпусков».
К этому обсуждению я обращаться не буду, особенно поскольку это, по сути, касается только тех кандидатов, которым необходимо собирать подписи. Еще одной новацией стало установление границ избирательных округов и участков на несколько лет вперед — это решение носит скорее технический характер.
Интересно остановиться на вопросе формирования постоянных участковых комиссий. В настоящее время они создаются перед каждыми выборами и прекращают свою деятельность через 10 дней после публикации результатов выборов. Законопроектом предлагается формировать участковые избирательные комиссии раз в пять лет.
У этого нововведения есть один положительный эффект: суд теперь не сможет, рассматривая дела о нарушениях со стороны участковой избирательной комиссии, ссылаться на то, что ее уже нет. Председателя и членов можно вызывать в суд и допрашивать как действующих. Однако вопрос о том, может ли такая комиссия нести ответственность, остается открытым: несмотря на постоянный статус, она не становится юридическим лицом.
Сложность для незаконно изгнанного из комиссии наблюдателя остается прежней: как и раньше, непонятно, на кого наложить административный штраф. Интересно, что двигало авторами законопроекта? Официально озвучивается тезис о том, что члены УИК, назначенные на пять лет, будут более квалифицированно выполнять свои обязанности.
Но что, собственно, входит в их обязанности? Выдавать бюллетени и честно считать голоса? Неужели они должны быть юристами? Научиться выполнять эти элементарные задачи можно за короткое время, а в сложных вопросах они должны консультироваться с председателем комиссии. За пять лет член УИК принимает участие в пяти-шести выборах, а в случае совмещения — два-три раза. Профессионализма в отличие от сотрудников местных администраций они не получат.
Фальсификацию на выборах нужно оттачивать на практике, поэтому может ли это быть той самой квалификацией, о которой говорят авторы законопроекта? И если это не так, не задумывались ли они о том, что назначение членов УИК на 5 лет увеличивает риск их подкупа?
Истинные мотивы тех, кто создал это новшество, выглядят не очень благовидно. Зная наших чиновников, можно предположить, что новелла — это плоды бюрократического творчества ради оправдания высоких зарплат и пенсий. Формирование участковых комиссий на пять лет зафиксирует их состав исходя из текущей политической ситуации. Сегодня только 4 партии имеют квоты на участие в комиссиях, что ставит других участников выборов в неравное положение.
В этой legislative инициативе можно увидеть стремление администрации президента заморозить партийную систему и гражданское общество. Второй мотив, возможно, связан не с партийным составом, а с легкостью управления местными администрациями над участковыми комиссиями. В основном они формируются из сотрудников одной организации (чаще всего — школ), которые в силу корпоративной солидарности не склонны указывать на нарушения.
Возможно, авторы законопроекта и хотят закрепить подобную ситуацию. Есть и еще одна версия. Некоторые законопроекты принимаются для того, чтобы упростить жизнь организаторам выборов. Например, требования о нотариальном удостоверении сведений о сборщиках подписей. Участковые комиссии — головная боль для местных администраций, формирование которых не вызывает желания у муниципальных служащих.
В итоге предложение о создании постоянных УИК отражает желание сохранить сложившуюся ситуацию, а значит — поддержать уровень недоверия к выборам.
