В июне 1941 года, когда немецкие войска неожиданно атаковали на границе сталинско-гитлеровского раздела центральной Европы, ни один солдат, который провоевал все четыре года до падения Берлина или освобождения Праги, не остался в живых. Провести все эти годы на передовой, взять Берлин и остаться в живых было практически невозможно. Советская пропаганда, сколько бы она ни старалась, так и не смогла найти ни одного настоящего солдата, который бы на передовой воевал все время, с первого до последнего дня, либо с перерывами на госпиталь после ранений. И, пожалуй, не искала. Война стала одним из самых страшных преступлений сталинского режима.
Потери сухопутных войск СССР в 11-12 раз превысили потери противника, став беспрецедентными для всей мировой истории. Даже древнеримские легионы побеждали варваров, численно превосходивших их в 15-20 раз, но потери врага были многократно меньше. Германия и Австрия потеряли на всех фронтах Второй мировой войны около 6 миллионов человек, в то время как Красная армия, только на германском фронте, понесла свыше 25 миллионов потерь. Общие потери Советского Союза в ходе войны превысили 40 миллионов, что чуть меньше, чем общее население Германии на начало войны. Это произошло несмотря на то, что Германия воевала сразу на нескольких фронтах.
Солдаты, которые провели значительную часть войны на передовой, признавали, что лучшего солдата, чем немец, не найти, если не считать русского. Трудно представить, чтобы немец штурмовал Москву босиком, но часть пехоты, захватившей Берлин, делала это в обмотках. Мой дед, вступивший в партию большевиков в 1926 году, в июне 41-го занимал должность политрука полевого госпиталя на границе. За сутки до атаки он принял командование на себя, когда главврач неожиданно уехал в Москву. После нападения он собрал всех раненых, вывел госпиталь из окружения и, где-то под Киевом, перешел линию фронта. Уже в августе он сдал госпиталь начальнику в полном составе, не потеряв ни одного документа, места захоронения были четко указаны на карте.
За успешный вывод из окружения его начальник получил орден, а дед, подлечившись после проникающего ранения в легкое, вернулся на фронт. В 1943 году он получил легкое ранение и был списан в тыловой госпиталь. Несмотря на то, что он находился в «блатной» должности — госпитали не атаковали, и их не отправляли в атаку, ни в одном из своих писем он не упоминал о войне. В его письмах не было ничего о боевых действиях, только о природе и даже стихи о любви.
Жизнь комвзвода во время наступления не превышала трех суток, а в 41-м командиры танков по приказу Сталина возглавляли атаки, стоя на броне. Их жизнь измерялась минутами. На праздничном салюте в честь победы Сталин спросил Жукова, почему мы победили. Тот стал рассказывать о партии и правительстве, о преданности народа, но Сталин возразил: «Неправда. Трупами завалили». Это высказывание из воспоминаний Жукова было вычеркнуто и до сих пор не опубликовано.
На послевоенной встрече в Москве сын Эйзенхауэра произнес неожиданный для советских людей тост: «За русского солдата». Самое страшное преступление Сталина, который развязал Вторую мировую войну и уничтожил более половины населения, — лучшую его половину. После этого он отправил в ГУЛАГи всех, кто вернулся из плена. И это не стало самым страшным преступлением в глазах народа. Россия проиграла и продолжает проигрывать ту войну. Победили лишь мертвые. Общественное оглупление, особенно среди молодежи, продолжается с таким размахом, какого не было даже при советской власти. Лучшего повода для оглупления не найти: пиар сталинизма в самом разгаре. Франция, потерявшая в войне в сто раз меньше, отказалась от этого праздника в конце 60-х годов. И там нет бездомных ветеранов.