Появление на свет новой картины прославленного американского документалиста-авангардиста Билла Моррисона «Деревенский детектив: цикл песен» стало результатом целой цепочки не просто счастливых, а поистине волшебных случайностей. Летом 2016 года у берегов Исландии рыболовецкий траулер выловил сетью четыре катушки с 35-мм пленкой, десятилетиями лежавшие на дне, и это была первая случайность.
Вторая случайность заключалась в том, что рыбаки не выкинули малоинтересный им мусор обратно в море, а отдали их журналистам, которые отвезли пленки в исландский киноархив. Третья удача: несмотря на серьезные повреждения водой, значительная часть пленок уцелела благодаря сероводороду, которым богато морское дно. На экране зрители могут увидеть трудоемкий процесс очистки пленки от ржавчины и грязи, а также услышать закадровый голос бывшего директора киноархива Эрлендура Свейссона и самого Билла Моррисона. Его другу, исландскому композитору Йохану Йоханссону, позвонили и сообщили, что кадры с пленок были выложены в Facebook, где их опознал один русский эмигрант. И это снова волшебная случайность.
Что касается того, что эта история оказалась в руках именно Билла Моррисона, то это не случайность, а закономерность. Режиссёр снискал мировую известность как автор фильмов, работающий со старыми изображениями, экспериментатор с пленками и другими носителями информации. На спасённых из морской пучины пленках оказался «Деревенский детектив» Ивана Лукинского по повести Виля Липатова — первый фильм из популярной советской серии о милиционере Анискине, и это главное чудо.
Интонации закадрового голоса Моррисона — приподнятые и восторженные. Он считает своей миссией не только оживление старых изображений, но и соединение различных национальных культур, переводя их на универсальный язык артефактов. Моррисон видит глубокий символизм в месте нахождения контейнеров с пленками — у Срединно-Атлантического хребта, на стыке Европы и Америки. Он отсмотрел уцелевший материал и открыл для себя новое имя — Михаил Иванович Жаров, советская суперзвезда, один из символов как сталинской, так и хрущёвской эпохи, более 78 киноролей и свыше 100 театральных постановок! Влюблённый в своё открытие, он пересматривает все фильмы с Жаровым и спешит рассказать о нём всему миру. Так появляется фильм-оммаж «Деревенский детектив: цикл песен».
Менее чем за полтора часа экранного времени зрители увидят, помимо всей этой предыстории, фрагменты из нескольких десятков фильмов с участием Михаила Жарова. Спасённая из океана пленка с Анискиным займёт особое место в этом хит-параде, и зрители увидят практически всё, что сохранилось и пригодно к просмотру. Первоначальные кадры почти в первозданном виде постепенно сменяются всё более испорченными, и под конец остаются лишь разводы и трещины. Моррисон соединяет спасённую копию с видео-артом и мультипликацией, в какой-то момент становится не совсем понятно, видим ли мы найденную пленку или обычную копию, состаренную цифровыми технологиями и анимацией.
Отрывки из фильмов Жарова — многогранность его ролей от Малюты Скуратова до деревенского милиционера, от купчишки до будённовца — перемежаются с монологом самого актёра из биографической советской документалки «Жаров рассказывает» (1970 г.): «Когда я работаю в кино, то тоскую по театру, когда работаю в театре — скучаю по кино». Режиссёр так миксует кадры, что складывается ощущение, что пожилой прославленный актёр даёт интервью самому себе молодому, сидящему в милицейской фуражке под портретом Сталина.
Широкий зарубежный зритель может знать Жарова, пожалуй, только по роли Малюты: Эйзенштейн на Западе культовый персонаж, хотя это 46-я по счёту роль Жарова, первой была роль опричника в фильме, где Ивана Грозного играл Фёдор Шаляпин, когда юному Жарову было 15 лет. Конечно, находясь в Соединённых Штатах, Моррисон не смог бы так досконально изучить фильмографию и биографию актёра. Ради этого в 2017 году он приезжает в Россию, в Белые Столбы, где тогда ещё работавший куратор Госфильмофонда Пётр Багров на блестящем английском рассказывает ему не только о самом Жарове, но и о советском политическом и культурном контексте, с ним связанном.
Верный своей идее сближения культур, Моррисон запараллеливает утерянные кадры из американского «Падения Романовых» (1917 г.) с Эдвардом Коннелли в роли Распутина и грандиозной театральной постановкой Н. Евреинова «Взятие Зимнего дворца» (1920 г.), в которой было задействовано 2500 актёров массовки и более 100 тысяч зрителей.
Будучи в плену обаяния своего героя, Моррисон раскапывает все детали его биографии, формирующие практически идеальный образ: ведь Жаров не отрёкся от родителей своей жены-еврейки, арестованных по «делу врачей», и стойко реагировал на критику, презиравшую его Анискина, считавшую фильм «признаком культурного упадка» — для Жарова было главное, что фильм полюбился народу.
Отвлекаясь от апологии Жарова, Моррисон постоянно возвращается к пленкам — находка в исландской акватории действительно чудо, но не уникальный случай. В 1976 году рыбак Иверсен у датских берегов выловил целую документальную кинолениниану. Интересно, что за странная была привычка у советских экипажей выбрасывать в море контейнеры с кино?
Финальные архивные кадры показывают, как коробки с пленками едут на транспортире в хранилище. Кто бы мог подумать, что сегодня эти пленки приобретут в глазах восторженного американца такое символическое значение — советская Атлантида, затонувший советский Китеж-град?
Удесятеряет впечатление от мини-шедевра Моррисона невероятный саундтрек от композитора Дэвида Лэнга: переливы аккордеона на нижних регистрах создают эффект переливов органных. Не случайно выбрано именно аккордеоническое сопровождение, ведь вся фабула «Деревенского детектива» крутится вокруг украденного из клуба аккордеона, который и разыскивает знаменитый Анискин, укоряющий своих односельчан: «Вы не тишину вечности слушайте, а аккордеон!»