Среди политических и социальных волнений, среди спорных вопросов о миграции и эмиграции, среди митингов и маршей, а также повседневных трудностей, есть вещи, которые способны успокоить душу: это гениальные книги, картины и музыка. В этом житейском хаосе литература — наша единственная твердая опора. Важно не путать чтение Чехова с обсуждением его личной жизни: разница колоссальная. Моцарт, Пушкин, Высоцкий, Лермонтов, Цой, Эдит Пиаф, Чехов — все они ушли из жизни молодыми, на пике своего таланта. Но даже они не избежали назойливого любопытства. Спустя 100 или даже 200 лет после их смерти, кто угодно может заглянуть в их личные тайны. Книги и фильмы создаются не столько о их творчестве, сколько о том, что происходило за кулисами их жизни.
Под Новый 2013 год на Первом канале в программе «Что? Где? Когда?» известный режиссёр Андрон Михалков-Кончаловский, брат Никиты, вручил книгу Рейфилда «Жизнь Антона Чехова» как подарок эрудиту. Очевидно, что это была реклама, и Михалков искренне восторженно отзывался о книге, говоря: «Это одна из моих самых любимых книг». Он отметил, что Рейфилд продемонстрировал исключительное уважение ко всем фактам жизни Чехова и создал шедевр, который стоит прочитать. Однако, несмотря на некоторую сбивчивость в его словах, главное всё же — это признание шедевра.
Два с лишним года назад я опубликовал исследование пьесы «Чайка», в котором не стал включать главу о книге Рейфилда. Не хотелось давать ей дополнительную рекламу, и, в общем-то, шумиха вокруг произведения быстро затихла. Но после выхода передачи с Михалковым реклама книги успела привлечь внимание, и наше исследование вряд ли повлияет на продажи.
Среди россиян популярность биографии Чехова, написанной английским профессором Рейфилдом, растёт. В аннотации книги гордо заявляется о «сенсации». Но о какой сенсации может идти речь, если при жизни Чехова были изданы все его произведения? Профессор сообщает, что один из братьев Чехова, Александр, с возрастом стал импотентом. Читателям стоит задаться вопросом: зачем это знать? В книге, конечно, речь идёт и о самом великом писателе, и о его будущей жене, актрисе Художественного театра Ольге Книппер. Однако стиль изложения оставляет желать лучшего: вместо фактов о творчестве — спекуляции о личной жизни.
Рейфилд описывает, как Ольга Книппер ночами приходила к Чехову, но автор использует такие выражения, как «визиты», что звучит довольно наивно. Он ищет в их отношениях интимные моменты, однако стилистические неудачи и недостатки сильно бросаются в глаза. Например, он пишет о том, как Чехов «тайком пробирался» в кабинет, словно это было что-то постыдное. Такого рода язык приводит к неправильному восприятию личности писателя и его жизни.
Рейфилд не догадывается о том, что его работа, в первую очередь, должна освещать яркие аспекты жизни и таланта Чехова, а не сосредотачиваться на пикантных подробностях. В одном из интервью он сам признаётся: «Когда он стал известен, он знал, что письма будут показывать и печатать, поэтому самое интересное он скрывал». Но, задаваясь вопросом, что же считать «самым интересным», мы можем лишь догадываться о намерениях биографа.
После выхода биографии Чехова его литературный агент сделал вывод о том, что профессор станет специалистом по «сексуально озабоченным драматургам». Это указывает на то, что вся работа и содержание книги уклоняются в область несущественного, отвлекая от истинных ценностей литературы.
Конечно, биография Чехова несёт в себе не только факты, но и некоторые стилистические ошибки, которые противоречат духу его творчества. Нельзя забывать, что великие писатели должны оставаться в памяти как мастера слова, а не как персонажи грязных сплетен. Изучая их жизнь, мы должны обращать внимание на их произведения и идеи, а не на детали, которые могут исказить их наследие.