Арестован режиссер Кирилл Серебренников. Следователи обвиняют его в мошенничестве. Вопрос остается открытым: то ли похитил, то ли участвовал, то ли способствовал. Сумма обвинений — примерно 68 миллионов рублей. За такие деньги приличную виолончель не купишь. Многие не верят следователям, в том числе известные и уважаемые люди. Они видят здесь политику, говорят о расправе и уничтожении «Гоголь-центра», вспоминая жесточайшую расправу и казнь Вахтанга Мейерхольда, уничтожение его театра.
«Нет, — уверяет власть, — здесь нет политики! Только деньги». Есть много и таких, кто верит власти. Они убеждены, что дело только в деньгах, и что Серебренников арестован за воровство; даже радуются (забывая о собственных грехах) и повторяют: «вор должен сидеть в тюрьме».
Господа начальники, позвольте обратиться от имени всех доверчивых. Вопрос простой: если Серебренников арестован за хищение, если дело только в деньгах, то где сейчас Иксанов и его организованная группировка реконструкторов Большого театра? Деятельность этой группировки обошлась нам в тысячу раз дороже и привела к тяжелым последствиям. Пропали не только деньги (которые можно снова выкачать из ЖКХ, тарифов и проч.). Пропала навсегда знаменитая акустика, пропало многое, даже бронзовые ручки. Это не голословные упреки. Об ужасающей акустике знают все сотрудники Большого театра. Наша известная оперная певица Анна Нетребко во время своего недавнего выступления в Москве не могла сдержать огорчения и крайне резко высказалась о ней.
Что касается денег — на это также указала Счетная палата РФ, сообщив, что стоимость реконструкции Большого театра составила 35,4 миллиарда рублей. Это в несколько раз больше, чем первоначальная оценка работ. Аудиторы утверждают, что стоимость проектных работ завышена в 16 раз. Было возбуждено уголовное дело. Следователи установили, что дирекция театра трижды оплачивала одной и той же организации одни и те же работы. Например, за подготовку рабочей документации заплатили 58 миллионов, затем за то же самое еще 26 миллионов, а потом еще 498 миллионов…
Вот и скажите: если дело в деньгах, то почему за недоказанные 60 миллионов — арест, а за доказанные десятки миллиардов — государственные награды? К Серебренникову с обыском врывались бронированные автоматчики в масках (президент Путин, как известно, охарактеризовал акцию предельно кратко: «дураки»). Кто дурак, это еще неизвестно. Но точно, что к Иксанову автоматчики в масках не врывались, он не был арестован, а сейчас он советник министра культуры и еще где-нибудь кому-нибудь советует.
Добавим: Иксанов упоминается здесь исключительно для наглядности, ничего личного.
Песню «Никакой политики — только деньги» мы слышим давно. Когда уничтожали НТВ, президент Путин заявил: «Это не политика. Это спор хозяйствующих субъектов». Когда «Дождь» отключали от телесетей — это, мол, бизнес… За последние 18 лет мы видим, что не в правде сила и не в таланте. Угоден владыке — будешь награжден, не угоден — осужден. А воровал ли и много ли — значения не имеет.
Власть искренне утверждает, что дело только в деньгах. Потому что, кроме денег, она ничего не видит и не понимает. Она не видит людей, а лишь сметы. Вот здравоохранение — сольем больницы, будет выгодно. Вот пенсионеры — заморозим, будет выгодно. Из-за денег погибли в тюрьме Магнитский, были осуждены Бахмина, а Алексаняна медленно убили.
Читая эту заметку, помните, что 35 миллиардов, утраченных на Большой, это по нынешнему курсу 70 миллиардов. Прибавьте самый дорогой, крайне неудачный и малопригодный футбольный стадион в Петербурге, грандиозное воровство на стратегическом космодроме… Впрочем, про стадионы и космодромы — это отдельная тема. Мы говорим об искусстве. Виолончель Ролдугина стоит 11,5 миллиона долларов. Это искусство, об этом даже Путин сказал: «Сергей Павлович Ролдугин купил — а он купил, по-моему, две скрипки, две виолончели, — это уникальные вещи. Последняя, которую он приобрел, — около 12 миллионов долларов». Сколько стоит — ясно. Откуда столько — совсем неясно. И выяснять не советуем.
Вступаться за Серебренникова — по совести — абсолютно правильно. Но с точки зрения его судьбы… Все эти годы мы видим одно и то же: чем громче защищают арестанта знаменитые писатели и артисты, тем злее становятся тюремщики и их высокое начальство. Пока это так.
