Фото: Алексей Меринов
Новости культуры неожиданно стали напоминать фронтовые сводки. Тяжёлые бои идут по всем направлениям. На театральном фронте калечат и убивают Пушкина (Наше Всё). В защиту великого поэта вступили учёные, заявляющие, что спектакли по его произведениям растлевают зрителей. В школьном же строю детей калечат «Преступление и наказание» Достоевского, «Анна Каренина» Толстого и другие классические произведения. Министр культуры России и некоторые депутаты считают, что такая литература слишком вредна для подростков. Эта война являет собой странность: вредные спектакли идут на протяжении многих лет, а произведения, вызывающие негодование, преподаются почти сто лет — почему же к борьбе приступили именно сейчас?
Эксперты Института наследия имени Дм. Лихачёва подвергли критике спектакль Туминаса «Евгений Онегин», фильм Мирзоева «Борис Годунов», а также «Руслана и Людмилу» в постановке Чернякова. Вот некоторые высказывания:
- «Постановка Тимофея Кулябина «Онегин» начинается с имитации бурного секса под простыней. Ощущение, что всё происходит в отделении психиатрической больницы. Но причем тут Онегин?»
- «И всё это грубо, примитивно, вульгарно. Музыка крякает, ухает, пыхтит, задыхается, чтобы как можно натуральнее изобразить любовные сцены. И «любовь» размазана во всей опере в самой вульгарной форме.»
- «В этом мире у героев ничего нет, кроме животной страсти, бессмысленности и пустоты.»
- «Она щекочет извращенные вкусы буржуазной аудитории своей дёргающейся, крикливой, неврастенической музыкой.»
- «От Пушкина там не осталось ничего. На деньги налогоплательщиков ставить вот такое, когда после показа остается ощущение грязи и полного омерзения, это просто преступление.»
- «Воспевание похотливости… Попытка привлечь симпатии публики к грубым и вульгарным стремлениям.»
- «Когда девки дурными голосами показывают какое-то похабство вместо народных песен, — это так режиссер видит мир.»
- «Способность хорошей музыки захватывать массы приносится в жертву формалистическим потугам, претензиям создать оригинальность приемами дешёвого оригинальничания. Это игра в заумные вещи, которая может кончиться очень плохо.»
Уважаемые читатели, вкралась досадная ошибка — все нечётные цитаты принадлежат сообщению ТАСС от 31 марта 2015 года, а все чётные — статье «Сумбур вместо музыки», опубликованной в газете «Правда» 28 января 1936 года. Нет никаких сомнений, что данная статья появилась под личным указанием Сталина, который, как сообщается, её и редактировал. В 1946 году также начался погром в культуре по его команде. А по чьему указанию эта волна началась сейчас? Учёные и депутаты, конечно, заявят, что никаких указаний не было, а их действия продиктованы гневом и болью за идеалы. Но почему же они громят спектакли, которым 2 и 4 года, вместо того чтобы реагировать на более свежие постановки?
Где же всё это время были гнев и идеалы? Лежали в коме? Не протухли? Сохранили ясность ума? Идеалы не ждут стартового выстрела. Они идут в бой или на костёр в ту же секунду. Они не ждут указаний сверху и циркуляров.
Спектакль «Онегин» в постановке Туминаса я видел шесть раз — это шедевр. Спектакли Кулябина не видел ни разу, но слышал о них. Однако сейчас речь не о них, а о внезапной волне возмущения.
Очень типичные учёные, чиновники и депутаты, глядя в телевизор, поняли, что громить и писать доносы снова стало выгодно. Получаешь известность, тебя приглашают в эфир, берут интервью, цитируют — начальство же благосклонно смотрит на такие действия. Верность чему? Русской литературе или народу? Эти силы долгие годы молчали, подавая сигнал: мы здесь, мы всегда готовы, только дайте команду… И вот, наконец, приказали.
Когда-то были обнаружены и разоблачены антипартийные спектакли, книги и статьи. Теперь разоблачаются антирусские спектакли и книги — с одинаковыми методами.
Приказ может быть и не отдан явно. Власть может лишь намекнуть, что не против. Погромщик улавливает этот намёк с удивительной чуткостью. Он не собирается жертвовать собой или страдать ради правого дела. Погромщик уверен в безнаказанности, и это чувство только усиливает его стремление к разрушению.
Министр культуры Мединский недавно заявил, что «такие серьёзные произведения, как «Преступление и наказание» Достоевского или роман Чернышевского «Что делать?», нужно читать только к 60 годам». Депутат Госдумы Нилов также заявил: «Школьную программу нужно кардинально пересматривать. По своему опыту могу сказать — в 9–10-х классах сложные вопросы проходить рано!» В последние годы погромы в России начались с учебников истории. Сегодня это касается литературы и театра, а далее, очевидно, наступит черёд науки.
Смущает вопрос: насколько хороши нынешние руководители, если они выросли на той же классической литературе, о которой сейчас говорят? Испортило ли чтение Достоевского тех, кто сегодня находится у власти? Или на самом деле они хорошие именно потому, что не читали произведения великих русских авторов? Депутаты с золотыми пистолетами и губернаторы с наворованными миллиардами — неужели их испортило чтение?
Теперь, узнав о вреде великой русской литературы, неужели её изымут из школьной программы за границей? В мире по-прежнему считают, что не шедевры надо изымать из библиотек, а найти виновных и сажать их в тюрьму. Там, где начинают бороться с книгами, почти неизбежно возникают концентрационные лагеря.