Как быстро врезаются в нашу коллективную память различные названия, которые совсем недавно никому не были известны. Например, кто до 1989 года знал о существовании площади Тяньаньмэнь в Китае, кроме постоянных зрителей программы «Клуб путешественников»? Летом весь мир запомнил слово Эйяфьятлайокудль — так называют коварный вулкан, который на несколько недель нарушил воздушное сообщение в Европе. Теперь лишь обитатели индийских ашрамов не знают, где находится площадь Тахрир, ставшая символом египетской революции.
Этой площади пытались приклеить ярлык с различными названиями, как, например, «финиковая», «папирусная», «нильская» или «революция пирамид». Если большинство посторонних наблюдателей впервые услышали о площади Тахрир 25 января, то египтяне связывают её с давней историей. Ранее площадь носила гордое имя Исмаилия, в честь хедива Исмаила, который правил Египтом во второй половине XIX века. Название «Тахрир», что означает «освобождение», она получила в 1919 году во время антибританского восстания.
На площади находится грандиозное здание МВД, куда хотя бы раз в жизни попадают все 19 миллионов жителей Каира. Слухи гласят, что в лабиринтах этого учреждения, известного также как Мугамма Тахрир, ежегодно исчезают целые семьи. Люди приходят за справками и больше о них ничего не слышно. Кроме того, в районе Тахрира всегда «стоит» транспорт: редкие светофоры беспомощно мигают, гаишники жестикулируют, а водители, привычно нажав на гудки, понимают, что это бесполезно.
Во время моей последней командировки в Каир я увидела площадь Тахрир свободной от транспорта и невероятно чистой. Молодые люди, деловито орудовавшие метлами и собиравшие мусор, работали посменно. Заканчивая работу, они присоединялись к товарищам, скандирующим «Ирхаль, ирхаль йя Мубарак» (Мубарак, уходи!). Именно поэтому на протяжении всех 18 дней протестов и трех дней празднования отставки президента площадь оставалась удивительно чистой, несмотря на то, что сотни людей обосновались там с первых дней восстания.
Площадь функционировала как хорошо организованный лагерь: одни наводили порядок, другие кормили усталых революционеров, третьи лечили раненых в полевом лазарете, открытом в одной из мечетей неподалеку. Западные журналисты недоумевали, ведь Каир в спокойные времена никогда не был образцом порядка. Однако кто же обеспечивал чистоту на площади Тахрир все дни восстания?
Отчасти на этот вопрос ответил популярный проповедник Амр Халед, вернувшийся в Египет в первые дни восстания после восьми лет изгнания. Аккуратно одетый и модно подстриженный, Халед не выглядел как традиционный длиннобородый исламский проповедник. Его враги язвительно называют его «Диетическим проповедником», обвиняя в легковесности, однако миллионы последователей по всему арабскому и исламскому миру восхищаются его словами и не пропускают ни одного выступления.
В течение более десяти лет популярность Халеда бьет рекорды в Египте, странах Персидского залива и Северной Африки, особенно среди молодежи. Темы его проповедей разнообразны и зачастую пикантны: как совместить религиозный образ жизни с отдыхом на курорте, как избежать соблазнов за границей и так далее. В отличие от своих предшественников, он не торопился осуждать Запад. Напротив, он восхвалял предприимчивость и порядок, которые, по его словам, способствовали расцвету западной цивилизации.
В 2006 году, в разгар карикатурного скандала, Халед стал одним из немногих исламских деятелей, инициировавших диалог с Западом, за что подвергся резкой критике со стороны исламских духовных лидеров. Он четко определил свою целевую аудиторию — средний класс и элиту, особенно молодых женщин, на которых, как говорят, Халед оказывает особое влияние.
Когда проповедник покинул Каир на пике своего успеха, египетские газеты писали о том, что одна из родственниц президента Мубарака начала носить хиджаб под его влиянием. Службы безопасности указали ему на выход, но популярность Халеда продолжала расти. Он использовал технологии в своих целях: его поклонники создавали курсы английского языка для бедных и проекты помощи беженцам. Активисты создавали отряды, делясь на ячейки.
25 января, в «День гнева», прихожане виртуальной мечети Амра Халеда пришли на площадь Тахрир стройными рядами, зная свою роль. Халед, окруженный восторженными толпами, пояснил, что именно чистота и порядок способствовали успеху этого события. Двое его поклонников, которые с энтузиазмом мели площадь, познакомились и поженились через десять дней после этого прямо на площади.
Фармацевт Ахмад Заафан и студентка Ула Абд аль-Хамид пришли на площадь по отдельности, но оба были членами «отрядов», организованных Халедом. Эти молодые профессионалы, представители среднего класса и дочери бизнес-элит, не переваривали авторитарный режим Хосни Мубарака, но не разделяли и взгляды «Мусульманских братьев», на которых указывают всякий раз, когда речь идет об исламской оппозиции.
Они смотрят «Друзей» по спутниковому ТВ, играют в Angry Birds на айфонах и совершают пять молитв в день. Им есть, что терять, если связь между Египтом и США оборвется, иссякнет поток туристов и прекратятся поставки газа в Израиль. Эта третья сила, представляющая интересы значительной части среднего класса и молодежи, будет бороться за перемены и свои права в постмубараковском Египте – не меньше, чем за чистоту и порядок на площади Тахрир.