Когда я впервые услышал о высказывании Людмилы Улицкой, то не смог поверить. Сложно было представить, что такое можно сказать. Позже, в программе «Структура момента» на Первом канале, Валерий Фадеев вновь озвучил эту мысль. Я попросил расшифровку, и вот что она содержала:
УЛИЦКАЯ: «А французы — вот, они немцам сдали свою страну. Прошло много лет, и Париж стоит, они сохранили свою культуру. Да, французы могут быть не идеальными, а мы как раз молодцы. Но страна была разрушена, и народу погибло невероятное количество… У Победы есть своя цена. Миллионы погибших — это, конечно, огромная цена. Французы сумели уберечь своих людей. Я не понимаю, зачем и кому это нужно…»
Людмила Улицкая — одна из моих любимых писательниц. Совсем недавно я прочитал её «Зелёный шатёр». Она обладает уникальным стилем, её тексты полны духовности и человечности. Она любит каждого своего героя, и даже антигероев не оставляет без сострадания. В её произведениях столько любви… Может ли любовь к каждому противоречить государству? Ненависть к тоталитаризму, к Сталину порой ведёт к отвержению всего, что с этим связано. Но общечеловеческие идеи не могут быть абстрактными. Мы живём в конкретной реальности: конкретная Франция, конкретный Петен, который отдал её на милость немцам ради спасения своих сограждан. Европа, которая приняла унизительную капитуляцию, ведь она ценила жизнь каждого своего гражданина. В то время как в СССР, варварском и полудиком, жизнь никогда не имела ценности. Где коллективное уничтожало личность. Где был приказ «Ни шагу назад!» №227. Как ужасно и античеловечно!
Но как же должны были поступить те, кто сражался? Сдаться и покориться, как французы? Датчане, голландцы, венгры, чехи… Где бы была Европа без тех племен, которые её освободили? Возможно, она пила бы баварское пиво на Пляс Пигаль. Получается, жертвы были напрасны? Лев Николаевич Толстой, выдающийся мыслитель, был предметом размышлений Чехова: «Вот умрёт Толстой, что будет с Россией?» Главный его постулат – «непротивление злу насилием». Но Бердяев считал «толстовство» предательством, ненужной слабостью. Существует уровень, на котором любовь к человеку переходит в другое измерение. Когда необходимо было объединиться вокруг Сталина, несмотря на его ужасные поступки, любой, оказавшийся с другой стороны, становился предателем.
Когда Солженицына называли «литературным власовцем», это было частью советской пропаганды. На самом деле, он пытался понять тех, кто оказался на стороне Власова, людей, обиженных на советскую власть, на раскулачивание и преследование. Для истории они, конечно, предатели, но без полутонов. Подвиг советского народа — это не просто пропагандистская трескотня? Они сражались за каждую высотку, за каждый дом в Сталинграде… Из страха? Вряд ли. Кому-то это может быть непонятно. Из таких высоток, сопок, холмов, из отстаивания каждой пяди русской земли и формировалась Победа. Иначе мы должны воздать почести генералу Власову, который сдался Гитлеру, ведь он был готов сдать родину без лишних жертв.
Или вспомним «Сотникова» Василя Быкова, «Восхождение» Ларисы Шепитько. Помните, что говорил брутальный Рыбак? «Я пойду в полицию, чтобы выжить, чтобы бить их потом…» Так было бы правильно поступить всем русским? А Сотников, как Иисус, взошёл на Голгофу. Глупо? И Александр Матросов, и Николай Гастелло пожертвовали собой. А как же ценность человеческой жизни — вы это хотите спросить? Лучше не спрашивайте.