Этот пост посвящен новой заключенной 6-го изолятора — Зелениной Ольге Николаевне. Вся информация о ее деле получена из открытых источников, а эмоциональные высказывания принадлежат ей.
Ольга Николаевна выглядит очень молодо, хотя и говорит: «Меня, старую бабку, три вооруженных спецназовца возили…» — это о конвоировании и этапе в Москву из Пензы. Она является заведующей химико-аналитической лаборатории Пензенского НИИ сельского хозяйства и кандидатом сельскохозяйственных наук. Ее обвиняют по «наркотической статье» — 228-1 ч. 3, а также по более экзотической — пособничестве в ч. 4 ст. 188 УК РФ, связанной с контрабандой наркотических веществ.
Стоит отметить, что наркотики Ольга Николаевна не употребляла и не распространяла. Однажды, в качестве научного сотрудника, она дала заключение о том, что из пищевого мака невозможно получить удобоваримое количество граммов морфина, хотя этот мак и не соответствует никакому ГОСТу. Однако задержанного на границе мака оказалось 43 тонны. В ФСКН посчитали, что там может содержаться не менее двухсот килограммов морфина, который можно каким-то образом извлечь. А Зеленина указала, что выпарить его оттуда нереально. Поэтому, согласно её мнению, его там попросту нет.
Именно эти килограммы наркотика, якобы содержащиеся в маках, задержанных на границе в десятках тысяч километров от Пензы в 2010 году, инкриминировали самой Ольге Николаевне. Ей грозит от восьми до двадцати лет лишения свободы за информационное письмо от института, написанное по обращению родственника владельца маков, который хотел оспорить качество импортируемой продукции или добиться реэкспорта. Все были осуждены в рамках «дела бакалейщиков». Директор НИИ, как стало известно, смягчил свою позицию и признался, что подписал письмо Зелениной, не читая, полагаясь на сотрудников.
Сейчас Ольга Николаевна находится в одной камере с Надеждой Толоконниковой, а также с двумя другими девушками. Одна из них — татуированная шведка без адвоката и консула, обвиняемая в мошенничестве в 2009 году, хотя утверждает, что в тот год вообще не была в России. На ней умопомрачительные джинсы с талией на уровне колен, в стиле, который сложно описать.
Зеленина отметила, что раньше не задумывалась о том, кто сидит в тюрьмах, и реагировала на это неправильно. Женщины с 228-й статьей, по её мнению, должны получать медицинскую помощь, а не наказываться лишением свободы. Им хватило стресса, который они пережили. Тюрьма не исправляет, здесь только растет злоба и желание бороться с системой, которая не уважает своих граждан.
Несмотря на то, что Ольга Николаевна была достаточно лояльной к власти гражданкой, занималась любимым делом и выступала в Общественной палате, теперь она говорит, что, выйдя отсюда, есть два пути: или стать правозащитником, или мстить тем, кто её сюда посадил. Сначала дело казалось недоразумением, но теперь у всего этого, по её мнению, есть глубокий смысл.
Зеленина активно выступала за разрешение возделывания в России культуры масличного мака, который можно использовать в кулинарии. Другие силы не заинтересованы в этом и отдают предпочтение импортному маку, что позволяет получать откаты и заслуженные награды за «успехи» в борьбе с теми, кто отказывается их давать. Невнятные нормативы, за доработку которых также выступала Зеленина, способствуют этой ситуации.
Ольга Николаевна считает, что её посадили сюда и для того, чтобы она не могла связаться с порядочными людьми в ФСКН — а такие, как она утверждает, есть. У нас отсутствует независимый суд, прокуратура, способная следить за соблюдением закона, а ФСКН — лишь часть системы. Ольгу обвиняют в совершении деяний в преступной группе. Только вдумайтесь: до двадцати лет за информационное письмо и от семи до двенадцати за контрабанду. Не разбойнику, не оппозиционеру, даже в храме не пела… Мак, с которым некоторые из нас любят булочки.
Союз солидарности с политзаключенными признает Ольгу Николаевну Зеленину политзаключенной.