Правильней всего, касаясь акции радикальных феминисток в Храме Христа Спасителя, было бы отмолчаться. Думаю, большинство моих коллег так и сделают. Но у меня нет такой привилегии. В любом скандале, связанном с современным искусством, я неизменно оказываюсь в роли главного эксперта, а чаще — «пособника» или «организатора». Будучи не только сам себе Маратом Гельманом, но и представителем художественной среды, мне необходимо высказаться.
Странно, но факт: несмотря на то, что в России около 50 тысяч художников с абсолютно разными стратегиями, любая выходка (даже если она сделана музыкантами, а не художниками, как в данном случае) влияет на отношение ко всем. Словно Pussy Riot советовались с Кошляковым или Чахалом.
Вернусь к сегодняшнему событию. Сразу скажу: мое отношение к акции отрицательное. Художник имеет право на критику РПЦ, имеет право на уничтожительную, оскорбительную критику института. Но храм, вне зависимости от того, воры ли, агенты ли КГБ — его служители, воспринимается воцерковленными людьми как священное пространство. Художник же имеет полную свободу в художественном пространстве. Даже когда он выступает в профанном (т.е. не маркированном), он уже должен соизмерять свой художественный жест с совершаемым поступком, не говоря о сакральном. Именно что маркированным. Они его нарушили очень грубо и непозволительно.
Когда Бренер в Елоховской церкви кричал «ЧЕЧНЯ ЧЕЧНЯ» в момент начала второй чеченской кампании, он нарушил «порядок», поступив как хулиган, но это не было «осквернением». Когда Осмоловский с компанией на Красной площади (в тот момент святом для коммунистов месте) выложили своими телами слово «х*й», они сделали символический жест десакрализации, но это не было «осквернением». Возможно, кому-то эта грань покажется тонкой. Но именно поэтому акция Pussy Riot не только непозволительна, но и опасна: большинство не захочет разбираться в тонкостях и откажет художнику в любом резком жесте.
Теперь о угрозах в их адрес у меня в ЖЖ и не только. Я без всяких оговорок осуждаю акцию, но совсем не так безоговорочно осуждаю самих феминисток. Что происходит в обществе? Почему такая дикая идея пришла им в голову? По-моему, вина РПЦ (ну или отдельно взятого Чаплина или патриарха) здесь не меньшая, чем у музыкантов. Зачем подавать недвусмысленные сигналы, что не стоит прихожанам ходить на митинги? Зачем фактически участвовать в предвыборной кампании одного из кандидатов? Войдя в выборную кампанию, они сами выставили церковь как инструмент одной из сторон. Не надо было этого делать.
У меня есть и более жесткие слова, но я не являюсь профессиональным критиком РПЦ и не хочу им становиться. Просто фиксирую: церковь и правоохранительные органы несут не меньшую ответственность. Пусть это будет уроком всем, а не только радикальным деятелям искусства.
И напоследок пару слов моим коллегам. Да, мы все чувствуем, что искусство в последние годы стало слишком лояльным к обществу, власти, капитализму. Оно оформляет покои, развлекает, иллюстрирует. Да, действительно, гражданское движение 4 декабря стало уроком для нас всех. Мы вдруг перестали быть авангардом, и коросту этого безоблачного существования надо срывать. Но важно, по моему мнению, осознавать границы художественного жеста, иначе нас просто перевернет.
