Президент России выразил необходимость изменения системы выборов в Госдуму, что вновь вызвало обсуждения о том, какая из систем является более предпочтительной. Вспоминается шутка, которую много лет назад озвучил Виктор Леонидович Шейнис: аргументы сторонников мажоритарной и пропорциональной систем стали настолько однообразными, что их можно было бы пронумеровать, и вместо длительных дискуссий упоминать просто номер аргумента, ожидая ответного возражения.
Тем не менее, общество продолжает сталкиваться с ложной дилеммой: мажоритарная или пропорциональная система. Всех, кто выступает за одномандатные округа, автоматически относят к сторонникам мажоритарной системы. Так было в 2004–2007 годах, когда многие защищали смешанную систему. К примеру, Георгий Трубников в недавнем посте приписал Антону Носику «панегирик» мажоритарной системе, хотя на самом деле Носик лишь выступал за восстановление одномандатных округов.
Лично я, как и многие мои коллеги, по-прежнему убежден, что смешанная система является более эффективной как в сравнении с чисто пропорциональной, так и с чисто мажоритарной. Однако важно понимать, что смешанные системы бывают разные. Мы хорошо знакомы с несвязанной смешанной системой, представляющей собой механическое соединение мажоритарной и пропорциональной частей. Именно по такой системе мы четыре раза избирали Государственную Думу, и именно по ней проходят выборы большинства региональных парламентов. Она сочетает достоинства обеих систем, но и их недостатки также присутствуют.
Можно долго размышлять о трех известных системах: полностью мажоритарной, полностью пропорциональной и смешанной несвязанной. Однако существуют и другие варианты, один из которых, на мой взгляд, является более предпочтительным и предусмотрен в нашем проекте Избирательного кодекса. Смешанную систему, как известно, изобрели в Германии, но российские законодатели упростили ее до несвязанной. Германская система, которую сейчас используют и в некоторых других странах, является связанной, что подразумевает, что мажоритарная и пропорциональная составляющие работают в комплексе, сохраняя достоинства обеих систем и минимизируя их недостатки.
Одномандатные округа позволяют избираемым становиться яркими личностями и способствуют появлению новых людей в политике. Они также сохраняют возможность самовыдвижения, обеспечивая право гражданина быть избранным без привязки к политическим партиям. Для нашей страны это имеет большее значение, чем для Германии, где независимые кандидаты редко выбираются. В России, несмотря на авторитет политических партий, у независимых кандидатов есть хорошие шансы, которые мы на сегодняшний день лишились. Какая получилась Дума, мы можем наблюдать.
Георгий Трубников считает, что партийной системе одномандатники только помешают. Однако это ошибочное мнение. Полностью мажоритарная система действительно препятствует развитию партий, тогда как смешанная система, и особенно смешанная связанная, способствуют этому развитию, возможно, даже больше, чем полностью пропорциональная система. При чистой пропорциональной системе партии конкурируют только между собой, что зачастую лишает их стимула работать на местах и выходить за пределы своей электоральной ниши. В случае смешанной системы партии должны конкурировать в округах, включая борьбу с независимыми кандидатами, и им приходится опираться на яркие личности.
Основное отличие смешанной связанной системы заключается в распределении мандатов. Сначала мандаты получают победители в одномандатных округах. На примере выборов в Госдуму 2003 года, при условии 3%-ного барьера, 225 мандатов достаются тем, кто прошел в одномандатных округах. Из них 68 мандатов получают самовыдвиженцы, а 24 — кандидаты от партий, которые не преодолели барьер. Вычитая их из общего числа, получаем 358 мандатов, которые распределяются между списками, преодолевшими барьер. Например, «Единой России» достается 157 мандатов. Из них 104 идут от одномандатников, и, следовательно, из партийного списка 53 кандидата получают мандаты.
Таким образом, сохраняется главное достоинство пропорциональной системы – пропорциональность представительства. В смешанной несвязанной системе это достоинство порой теряется: партия может получить наибольшее представительство за счет мажоритарной составляющей. В германской системе же этого нет. Парадоксально, но в смешанной связанной системе степень отклонения от истинной пропорциональности может оказаться ниже, чем в полностью пропорциональной системе. Например, «Единая Россия» получила 37,6% голосов; при пропорциональной системе с 3%-ным барьером ей бы полагалось 43,8% мандатов, а по смешанной связанной системе – только 34,9%. Индекс диспропорциональности при этом составил бы 11,2% в первом случае и 7,2% во втором.
Другое преимущество смешанной связанной системы – большее влияние избирателей на состав депутатского корпуса. Мандаты получают в первую очередь те, кто прошел в одномандатных округах, а не списочники. Это снижает влияние партийной бюрократии и уровень коррупции, что также способствует нормальному развитию партий. Поэтому я поддерживаю смешанную связанную систему и именно ее предлагаю в нашем проекте Избирательного кодекса для выборов в Государственную Думу. Применим ее с учетом российской специфики, а не в чистом германском варианте.