Коррупция — один из главных признаков авторитаризма. Ее питательная среда – отсутствие контроля со стороны правоохранительных органов, судов, гражданских институтов и СМИ. Коррупция напоминает метастазы или компьютерный вирус: распространяясь, она снижает эффективность экономики и может привести к ее краху. Это слово стало настоящим медийным символом, олицетворяющим банальное воровство. Каждый карманник знает множество способов обмана. На государственном уровне отвлечение внимания происходит через создание образа внешнего врага.
Поиск внешних врагов стал неотъемлемой частью авторитарной власти. Примеры успешных узурпаторов, таких как Саддам Хусейн, Муамар Каддафи и Башар Асад, подтверждают это. Уровень коррупции и обнищания народов прямо пропорционален количеству объявленных внешних врагов. В этом контексте можно сказать, что мы стали «околоевропейским ХАМАСом», живущим ненавистью к США. Эта ненависть служит оправданием для коррупции, позволяя зарабатывать миллионы на поддержке угнетаемых.
Кремль нашел удобное объяснение для своих бед: валюта падает, экономики не развиваются, а технологии отсутствуют – это все последствия влияния США. Американцы размещают ПРО в Европе, расширяют НАТО, вмешиваются в ближневосточные конфликты, и все это представляется как угроза.
Чтобы понять, почему США стали раздражителем, стоит вернуться в 1945 год, на Ялтинскую конференцию, где решались судьбы мира. Британский премьер Черчилль пытался сохранить имперское влияние, но уже тогда было очевидно, что Британская империя теряет силу, а США и СССР становятся главными игроками на мировой арене. Противостояние между этими державами продолжалось почти полвека, формируя блоки, которые воевали за влияние в различных регионах мира.
К 1989 году мировая система безопасности, основанная на двух опорах, рухнула. США остались единственным «полицейским» на глобальной арене, продемонстрировав свою силу в Ираке, где применение силы происходило под мандатом ООН. Однако американская монополия на роль «мирового полицейского» привела к недооценке культурных и политических реалий на Ближнем Востоке, где силы, ранее контролируемые местными диктаторами, взбунтовались.
Сейчас США рассматривают Россию как второстепенного игрока, не принимая всерьез потенциальную угрозу, что вызывает обиду. Российский ядерный щит, созданный для защиты, воспринимается как нечто излишнее. Тем не менее, разговоры о ракетах не помогут вернуть статус сверхдержавы. Лидирующая роль в мире определяется не количеством ракет, а экономикой, технологиями и контролем над рынками.
К сожалению, российская экономика страдает от высокой коррупции, отсутствия развитого реального сектора и чрезмерного налогообложения. Социальное недовольство растет, когда бизнес находится под давлением государства. Степени доверия к власти низкие, а экономика в значительной степени зависит от импорта. Проблемы усугубляются тем, что нынешняя власть сама создает условия для экономического кризиса.
Обвинять Запад в экономических проблемах России было бы неуместно. Если говорить о теории заговора, то текущее руководство страны, словно «пятая колонна», выступает против интересов собственных граждан. Постоянные призывы отказаться от западных товаров и услуг в то время, когда собственное производство не развито, выглядят абсурдно. Например, можно ли отказаться от импортного медицинского оборудования, когда от этого зависит жизнь людей?
Текущая ситуация требует переосмысления. Мы не можем позволить себе сидеть на ракетах и игнорировать реальные проблемы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на внешних противниках, стоит задуматься о внутреннем состоянии страны. Любовь к родине начинается с любви к самому себе и уважения к своим гражданам. Необходимо очистить свой двор, привести в порядок свою страну, прежде чем пытаться навязывать свою волю другим.
Прежде чем возобновлять разговоры о геополитике и угрозах, давайте наконец обратим внимание на себя. Патриотизм не может основываться на ненависти к другим, а должен начинаться с уважения к своему народу и своим интересам. Давайте поживем для себя, для своей страны, и, возможно, тогда придет время для настоящих изменений.