Смерть Бориса Стругацкого стала, как и следовало ожидать, поводом для очередного потока либеральных благоглупостей. Обсуждение его творчества сопровождалось рассуждениями о том, как трудно быть богом в условиях угнетенных интеллектуалов и клубящихся вокруг них мрачных реалий. Однако стоит отметить, что «научность» фантастики Стругацких – понятие весьма относительное.
Культовый роман «Трудно быть богом» изобилует нелепостями: на фоне развитого ирукано-арканарского феодализма, который по объему знаний и технологий примерно аналогичен Земле XV-XVI века, соседствует первобытная периферия, при этом не имеющая представления об огнестрельном оружии. К тому же, столица Арканара насчитывает около 200 тысяч жителей, что вызывает удивительное сходство с Парижем середины XVIII века, за 30 лет до буржуазной революции. Тем не менее, либералы предпочитают не замечать таких мелочей – они читают роман не ради этого.
Любят его все – от Шендеровичей и Новодворских до Гайдаров и Чубайсов. Чубайс, например, как-то заявил: «Егор Гайдар как-то позвонил мне и говорит: „Ты думал, что из себя представляет мир Стругацких? Ты вспомни их роман „Трудно быть богом“. А ведь это и есть либеральная империя, когда приходишь куда-то с миссией и несешь с собой нечто, основанное на свободе, на правах человека…“» Интересно, что «прогрессоры» Стругацких были, по сути, самыми настоящими «левыми», пришедшими из светлого коммунистического будущего.
Главный парадокс в творчестве Стругацких заключается в том, что «прогрессоры» всегда и everywhere терпят неудачу. В феодальном Арканаре этот механизм прослеживается особенно четко: проводимая землянами политика поддержки деструктивных элементов снижала терпимость к любым проявлениям оппозиции, что в первую очередь затрагивало «грамотеев», ради спасения которых и велась деятельность землян. При этом часто использовалась политика подкупа, превращая охоту на ведьм в прибыльное предприятие.
Ничего нового не скажешь: благими намерениями дорога мостится, как известно, куда угодно. Однако отличие в том, что «прогрессоры» из коммунистического будущего в конце концов осознают последствия своих действий и от идеи прогрессорства отказываются. В то время как поклонники «бремени правого человека», похоже, не испытывают ни раскаяния, ни стыда.
«Шоковая терапия» Гайдара привела к уничтожению промышленности и науки, преступность растет, а население «прогрессируемой» территории сокращается на миллион в год. Но что происходит в это время с либеральными «прогрессорами»? Они продолжают радоваться, ведь частная собственность торжествует, а яхта предприимчивого Абрамовича куда-то плывет.
Шендерович, комментируя смерть Бориса Стругацкого, в шутку заметил, что орел дон Рэба с средневековым аппаратом погрузился в раздумья о том, как бы ему поступить в такой ситуации. Он, не меняя выражения лица, официально уведомил родных о том, что книги братьев Стругацких «и сегодня в высшей степени современны». Но читал ли Шендерович сам роман и помнит ли, чем заканчиваются попытки нашего орла? Все его замыслы всегда проваливались.
Он объявил войну Ирукану, сам повел армию к границе и потерял её в болотах, сбежав обратно в Арканар. Он упразднил министерства, ведающие образованием, и окончательно развалил экономику. Вопрос, кто же так бездарно начал и позорно закончил первую Чеченскую войну, остается открытым. Однако для либералов-«прогрессоров» это не имеет значения – они продолжают горько сожалеть о том, что им не дают «этой страной» вволю порулить.
Вот, собственно, и весь смысл: быть Богом трудно, а либералом – очень легко. Почему? Да потому, что «Бог есть любовь», а либеральные хомячки никого не любят.