За последние 20 лет четыре епископа нашей Церкви были обвинены в девиантном сексуальном поведении. Эти случаи не доходили до судов — ни церковных, ни светских, но их имена и обвинения против них активно обсуждались в прессе, в том числе и международной. В связи с отсутствием гласного и независимого разбирательства, невозможно однозначно утверждать истину этих обвинений. Существует такая категория, как репутация, которая включает в себя как положительное, так и отрицательное свидетельство, как со стороны «внешних», так и «внутренних». В этих четырех случаях репутация оказалась крайне негативной.
Всех четырех епископов убрали с их кафедр во времена предыдущего патриаршества. После ухода патриарха Алексия двое из них были возвращены к полноценному епископскому служению. Первым вернулся Савва (бывший Звенигородский), который был назначен в Тирасполь. Затем вернулся Гурий (бывший Парижский), назначенный в Казахстан. На сегодняшний день Синод восстановил третьего — бывшего епископа Никона Екатеринбуржского, определив его в Пермский регион.
Логика этого решения, с одной стороны, понятна: Никон был возвышен в Воронеже, когда там служил митрополит Мефодий. Теперь митрополит Мефодий находится в Перми, и к нему возвращается его ученик и помощник. Однако стоит обратить внимание на репутацию и контекст. В то время как во Франции народ протестует против гомоландизации, а в России сложился неожиданный консенсус среди властных элит против нарастания гомосексуальных претензий, наш Синод делает такой толерантный жест. При этом предваряющих или сопровождающих объяснений, как обычно, не предоставляется.
Люди продолжают жить со своими устоявшимися и неопровергнутыми мнениями об этих епископах, о фактах их неподсудности и новом возвышении. Мы ожидаем новостей о четвертом епископе — бывшем Томском и Сахалинском Аркадии. Открывая сегодняшнее заседание Синода, Патриарх Кирилл говорил о гонениях на Церковь. Возможно, он предвидел, что принимаемое решение вызовет волну недоумения и критики. Моих апологетических талантов на объяснение этого случая не хватает… Остается лишь обратиться к советскому анекдоту: «Нехай клевещут!»