Давным-давно у меня возникла мысль, что Дмитрий Львович Быков можно считать «Пушкиным сегодня». Эта идея так прочно завладела моим сознанием, что я даже начал писать эссе под названием «Веселое имя Быков». На протяжении этого процесса, хоть и медленно, я пытался убедить всех вокруг в своей точке зрения.
Сравнивать с Пушкиным кого-либо не принято, и Быков стал своего рода мишенью в полемике — как морж на суше, в него не промахнешься. Впрочем, аргументы противников только укрепляли мои позиции. Один из главных признаков Пушкина заключается в том, что его не замечали заурядные современники. Незаурядные, безусловно, видели, и это служило ещё одним аргументом в пользу моего мнения.
Действительно, в Дмитрии Львовиче много пушкинского. Он, как и Пушкин, охватывает разнообразные аспекты литературы. Это, конечно, не значит, что они абсолютно идентичны — Пушкин, например, не давал уроков. Однако оба нарушали канон того, чем должен заниматься литератор. Личности окружали их, и такие же чувства раздражения, как у Пушкина, испытывали отдельные граждане. Умение Быкова напоминает умение Пушкина, и ни один поэт между ними не может сравниться.
Так чего же не хватало Быкову до уровня Пушкина? Не хватало соучастия в настоящей трагедии. Конечно, Пушкин велик не только из-за своей смерти после дуэли, но представить себе русскую литературу без этого события невозможно. Теперь и в биографии Быкова, и в истории русской литературы есть настоящая трагедия. С одной стороны, счастье, что Быков пережил покушение, но само покушение останется в памяти. Проклятый апрель 2019 года можно сравнить с проклятым февралем 1837 года.