Когда колеблется обменный курс, внимание всегда приковано к Центральному банку России. В данный момент перед ЦБ стоят две ключевые дилеммы.
(1) Нужно ли вмешиваться в ситуацию на валютном рынке? Последние годы ЦБ последовательно не вмешивался в определение валютного курса. De facto, к «плавающему» обменному курсу банк перешёл три или четыре года назад, но до осени прошлого года пытался сглаживать колебания. Например, если курс составляет 28 рублей за доллар и ЦБ замечает тенденцию к ослаблению рубля, он может продать доллары, чтобы курс на следующий день был 28.50, а через день – 29, и так далее. Технически, это процесс гораздо сложнее, хотя в 2014 году формула сглаживания была достаточно прозрачной, но суть остаётся прежней: не определяя равновесное значение, следить за тем, чтобы колебания не были слишком резкими. Осенью 2014 года от практики сглаживания пришлось отказаться из-за того, что изменения «фундаментальных показателей» стали слишком значительными, тем самым возник риск быстрого истощения резервов на эту цель. Задним умом, конечно, можно было бы понять, что, зная о будущем уровне цен на нефть в первой половине 2015 года, можно было бы не отказываться от сглаживания в октябре 2014 года. Однако это становится ясным только с точки зрения ретроспективного анализа. И сейчас, с учетом недавних скачков цен на нефть и колебаний рубля, ЦБ не стал вмешиваться. Отказ от ежедневной покупки 200 миллионов долларов стал символическим шагом, ведь такая же ситуация наблюдается и с покупками.
На мой взгляд, это происходит потому, что банк осознаёт опасность, связанная с ответственностью за любой установленный обменный курс. Речь, конечно, не о политической ответственности, а о том, что касается тех, кто строит планы на будущее.
(2) Более важный вопрос для ЦБ — это уровень ключевой ставки, которая является основным инструментом денежной политики при плавающем обменном курсе. Чтобы сдержать инфляцию, которая сейчас составляет 15% по сравнению с прошлым годом и ожидается на уровне 11-12% за 2015 год, ключевую ставку необходимо удерживать на высоком уровне. ЦБ может остановить инфляцию, «зажимая» ставку, но ценой этого станет значительное замедление производства.
Но что же давит на ЦБ с другой стороны? Кому нужно снижение ключевой ставки? В Америке и Европе центробанки снижали ставки до нуля (и даже ниже) с помощью количественного смягчения, чтобы облегчить условия для бизнеса, стимулируя новые инвестиционные проекты и создавая, тем самым, новые рабочие места. В России же безработица, наоборот, остаётся низкой. Судя по снижению производства, у бизнеса появились свободные мощности, однако правда ли, что причина кроется в высокой ключевой ставке? Ставка в 11% вовсе не является высокой с учётом инфляции, и не факт, что именно она сдерживает расширение производства.
Кому точно нужна высокая инфляция, так это должникам. В этом отношении существует множество факторов, от «жадной кредитной политики» до нерациональности населения. Должников много, и им выгодна инфляция. Инфляция, как говорят, является «налогом на бедных». Это было актуально в 1990-х. Но теперь, когда многие бедные накапливали кредиты, они становятся своего рода бенефициарами.
Большие бизнесы также имеют значительные рублёвые задолженности и именно они требуют, чтобы ключевая ставка была ниже, а значит, инфляция — выше. Кроме того, высокая инфляция позволяет незаметно для общества перераспределять бюджетные средства между разными статьями расходов, увеличивая военные расходы за счёт пенсионных, образовательных и медицинских.
В принципе, высокая задолженность может быть вредной. Проблема заключается не в самом долге, который является богатством для кого-то, а в том, что при чрезмерной задолженности у должника исчезает стимул работать: независимо от того, зарабатывает он больше или меньше, ему всё равно ничего не остаётся. Именно поэтому кредиторы иногда идут на сделки с должниками, прощая часть долга, чтобы должник смог расплатиться с оставшейся частью.
Таким образом, инфляция способна решать проблемы с долгами, перераспределяя богатство от кредиторов к должникам. И, по всей видимости, в нашей текущей ситуации давление в интересах должников достаточно сильно, чтобы ограничивать возможности ЦБ в борьбе с инфляцией так, как он бы хотел.