Летом есть время на долгие разговоры, в том числе и по делу. На дне рождения профессора нашего бакалавриата (СБ ВШЭ-РЭШ) у четырёх преподавателей завязался разговор о том, почему наши студенты постоянно пытаются убедить нас в необходимости большего количества курсов по «деривативам», «бухучёту» и «маркетингу», а не менее античной философии и эволюционной антропологии. У нас большой выбор курсов, но существуют жёсткие ограничения на «направления» – одновременно нельзя выбирать три экономических или три математических курса, к примеру.
К счастью, у нас под рукой оказался студент, и мы обратились к нему с вопросами. Студент, однако, оказался не из простых, и мне пришлось предложить свои аргументы в защиту курсов по антропологии, теории Галуа, европейской литературе или введению в сравнительное языкознание. Студенты часто ожидают конкретные ответы на конкретные вопросы (хотя и не признаются в этом), поэтому мне пришлось предоставить четкие примеры. В итоге я выделил четыре ответа. Но у меня был ещё один, более абстрактный ответ, который, по моему мнению, должен был бы быть самым убедительным. Он станет последним в моем изложении.
Все приведенные ниже ответы имеют общее логическое основание. Дело в том, что оптимальным способом научиться навыку Х не является прохождение курса «Введение в навык Х». Для удобства я буду обращаться к студенту, для которого единственной целью в жизни являются деньги, заработанные после СБ, будь то в «Голдман Сакс», «Яндексе» или «РусАле».
Как должен выглядеть курс, подготовляющий к освоению необычного материала? В большинстве случаев проблемы, с которыми сталкиваются бизнесмены, сотрудники фирм, топ-менеджеры, связаны с необходимостью быстро и эффективно усваивать информацию, отличную от того, что они изучали раньше. Можно включить в программу бакалавриата курс «Освоение необычного материала», подготовить упражнения и так далее, но такой курс окажется неэффективным – студенты заранее будут знать, какой конкретный навык будет развивать каждое упражнение. Курсы по предметам, не входящим в экономическое и математическое «ядро», такие как «Введение в биологию», можно рассматривать именно таким образом.
Как должен выглядеть курс, готовящий к решению сложных задач? Школьная и олимпиадная рутина приучает будущих студентов, особенно таких, как студенты СБ (в основном, победители всероссийских олимпиад или обладатели высоких баллов ЕГЭ), к тому, что все задачи решаются быстро. В реальной жизни, включая практический бизнес, возникают проблемы, которые требуют многодневного или даже многомесячного обдумывания. Курс теории Галуа или теоретической информатики научит студентов долгому, постепенному и глубокому размышлению над задачами гораздо лучше, чем спецкурс «Навыки решения сложных задач».
Как следует преподавать курс, направленный на развитие навыков общения? Понятно, что мы учим студентов писать, выступать, слушать, задавать вопросы и участвовать в дискуссиях. Однако это только часть коммуникационных навыков. Для установления общего языка с коллегами по отделу необходимо иметь общий «фундамент». Пушкин, Рязанов и Пугачева объединяют нас с теми, кто вырос в России. Гомер, Коппола и Кандинский служат темой для общих дискуссий с коллегами из других стран. Наши гуманитарные курсы, такие как «История искусства», «Шедевры европейской литературы», «Философия» и другие, способствуют укреплению этого фундамента и обучают его наращивать. Это облегчает общение, увеличивает эффективность работы, способствует быстроте карьеры и росту зарплаты.
Как следует организовать курс, готовящий к взаимодействию с представителями других культур? А что, если общего фундамента нет? Какие навыки позволят строить коммуникацию и совместную работу в этом случае? За последние двадцать лет тысячи компаний стали международными, открыв офисы по всему миру и нанимая местных сотрудников. В последующие двадцать лет значительная часть русского бизнеса будет связана с процессом распространения того, что существует в Москве, по всей стране. Столкновение культур для бизнесмена – издержки и потеря прибыли, но как можно подготовить будущего управленца к работе с другими культурами? Курс «Введение в лингвистику» и «Социальная антропология» можно считать подготовкой к подобным ситуациям. Бухучёт можно освоить на месте за неделю.
Последний аргумент: почему нельзя поверить мне на слово? Странно, но получается, что у нашего «среднего студента» в голове существует примерно такая схема. Чтобы достигнуть своих целей (к которым относятся деньги, знания, человеческое счастье), нужны курсы по экономике и, ещё больше, по финансам. Возможно, в крайнем случае, по математике и программированию. Однако Замулин, Сонин и их коллеги насильно пичкают студентов философией, историей искусства, биологией, физикой, литературой, лингвистикой и другими гуманитарными науками. Интересно, как же в голове этих студентов формируется представление о нашей целевой функции? Почему они считают, что понимают свои нужды, а мы – нет? Мы идеалисты, которые полагают, что без Аристотеля нельзя работать в «Маккинзи» или «Бейне»? Или мы понимаем, что им нужны бухучёт и аудит, но по какой-то причине вводим Плутарха с Мейерхольдом? Может быть, они, философы, историки и физики, просто платят нам? Действительно, так ли студенты думают о нас? Если нет, то как объяснить постоянные попытки изменить программу…
На самом деле, чего мы хотим от студентов? Чтобы, если в их жизни нет ничего, кроме денег, они уверенно занимали первые позиции на рынке труда по окончании весной. Чтобы, если они захотят расширить свои горизонты, на том же четвёртом курсе их приняли в лучшие аспирантуры мира. Чтобы, в конце концов, если они заинтересуются общественной деятельностью, будь то благотворительность или работа в госструктурах, у них были все необходимые навыки. Что нам, тем, кто разработал эту программу, ведет её и обучает – что нам еще нужно? Ничего. Да, наша программа, в которой только половина курсов связана с математикой, экономикой и финансами, а остальная часть предоставляется на выбор, включает всё – от Гомера до Гейзенберга, и отвечает именно этим задачам. Кто-то, кто разрабатывает программу от математики в первом семестре до бухучёта в последнем, может считать, что нужно по-другому. Но мы убеждены, что именно так оно и должно быть.