В непростой кризисной обстановке 2013 года, когда проблемы ощутила даже Россия, перед странами встал вопрос о новом типе экономического регулирования. Однако кейнсианство не может просто вернуться как инструмент преодоления глобального кризиса. Эта модель управления экономикой предполагала поддержание потребления в индустриально развитых странах за счет эксплуатации рабочей силы и природных ресурсов колониальной и полуколониальной периферии. Промышленной она стала лишь в эпоху глобализации. Именно в таком виде подошли многие периферийные экономики к 2008 году. Старые центры потребления — Северная Америка и Западная Европа — разрушаются кризисом и неолиберальными средствами борьбы против его последствий.
Вздорожание сырья (сырьевой кризис 1960-х годов) подорвало основу кейнсианской экономики в странах центра. Взлет цен на нефть в 1973 году поставил здесь точку. Выход их кризисной эпохи 1973-1982 годов был найден в экономике «дешевого труда». Кризис сделал её функционирование неэффективным, и новая система должна будет основываться на новом росте благосостояния рабочих. Однако это было бы неверно приравнивать к старому кейнсианству.
Что мы сейчас имеем? Во многих государствах с периферийным типом экономики экономические проблемы породили социальный кризис и даже его революционные всходы. В старых индустриальных странах, центрах накопления капитала, также заметны все признаки социально-политического кризиса. В Европе отчетливо виден кризис либеральной демократии.
Случайны ли эти, повторяемые от страны к стране ситуации? Безусловно, они порождены общими экономическими проблемами, преодолеть которые не удается с помощью улучшения инвестиционного климата, как это понимают неолибералы (посредством удешевления рабочей силы и уничтожения социальной сферы). Политическая система, как в центре, так и на периферии (где существуют различной суровости неолиберальные диктатуры) мирового капитализма, оказывается неподходящей основой для разрешения экономического кризиса. Более того, она мешает его естественному развитию.
В 2009 году правящие круги не дали дойти спаду в мировой экономике до дна. Они не позволили обанкротиться «виновникам кризиса» и попытались стабилизировать финансовую систему, чтобы покончить с кризисом. В итоге произошло лишь его затягивание. Как отмечает Джеффри Соммерс, американский экономист и участник инициативы «Постглобализация», кейнсианство становится необходимым для генерации нового роста, но оно не может быть прежним. Много должно быть иначе.
Естественное экономическое развитие кризиса, а значит и его будущее разрешение, было заблокировано на политическом уровне. В результате политические кризисы с их революционными последствиями выступают исторической формой разблокирования объективных процессов. Египет 2011-2013 годов дает живой пример, как на первом этапе революции проблемы в экономике лишь усилились. Но они обнажились во всей очевидности перед пришедшими в движение народными массами, что означает неминуемое их решение, каким бы оно ни было трудным.