В России, в издательстве РИД Групп, вышла нашумевшая в Германии (и в Европе в целом) книга Тило Сарацина «Германия: самоликвидация», к которой прилагается моё предисловие к русскому изданию. Если кому-то интересно, вот оно.
«…Осень, я хотел тебя спросить о самом главном: Что же будет с Родиной и с нами…»
— Юрий Шевчук
Перед вами, дорогой читатель, лежит одна из самых необычных книг, написанных за последние десять-двадцать лет. Ее необычность не в теме. В конце концов, на тему сложной демографической ситуации в экономически развитых странах написаны тома. И даже не в анализе особенностей миграционной политики в Европе, в частности, в Германии. Своеобразие этой книги заключается в том, что она, по сути, является первым восстанием известного европейского интеллектуала и политика против политкорректности, которая пронизала все поры свободного общества и превратила его в худшую из тюрем — тюрьму разума.
Что же такое — эта пресловутая политкорректность? Это не невинное стремление не обидеть неловким жестом или резким словом того, кто заведомо слабее. Нет! Хоть бы она и с этого когда-то начиналась. Сейчас политкорректность превратилась в диктат слабого над сильным. Она приобрела такие уродливые формы, что быть сильным, умным, энергичным стало невыгодно.
Политкорректность требует от человека перестать верить своим органам чувств, жизненному опыту, историческим фактам и мудрости предков, выбрасывая весь этот эмпирический багаж на помойку. Она противопоставляет этому опыту поколений, за который заплачена огромная цена, голую, ничем не подтвержденную доктрину об абстрактном равенстве всех во всем и по любому поводу. Даже если эта доктрина ведет к победе лени и тупости над трудом и талантом, к остановке интеллектуального прогресса и утрате национальной идентичности.
Как раковая опухоль не останавливается, пока не поглотит весь организм, так и политкорректность будет навязывать человеческому поведению свои абстрактные доктрины, пока не уничтожит само общество, которое ее породило. Нормальная, здоровая человеческая особь испытывает чувство гордости за свои достижения и рассчитывает на их позитивную оценку обществом. Однако политкорректность культивирует в успешном человеке чувство вины и стыда, предлагая ему софизмы о бесконечной исторической вине целых народов перед другими народами.
Неважно, что, например, рабовладение в Америке имело место в 19 веке, а нацизм в Германии — в первой половине 20-го. Политкорректность игнорирует реальность и живёт в мире абстракций, свободных от проверки опытом. Интеллектуальный и гражданский подвиг Тило Сарацина в его книге «Германия: самоликвидация» заключается в том, что, прекрасно понимая, какое лакомое блюдо он представляет для защитников политкорректности, он нашёл в себе мужество заявить об очевидных вещах.
О том, что нация умирает. Что некому, похоже, нет дела до того, что некогда один из самых культурных и энергичных народов превращается в горстку вялых и апатичных старичков. Что бессмысленное растранжиривание народных средств ведёт к тому, что бесплатные раздачи привлекают любителей халявы со всего мира. И что закат немецкого этноса — это грустная и близкая перспектива.
Интеллектуальное восстание против диктатуры общественного остракизма — явление крайне редкое для Европы. Для этого нужно иметь убежденность Джордано Бруно и Галилея. Сколько голосов набрало бы утверждение, что «Земля — это шар», если бы оно было поставлено на всеобщее голосование в их время? Однако всегда находились смельчаки, которые не боялись общественного порицания и говорили правду. Ради чего? — спросите вы. И вот тут я замнусь… Не хочется выглядеть глупо, но всё-таки скажу: ради любви к истине.
Булгаковский Иешуа утверждал: «правду говорить легко и приятно». Вот, собственно, ради этого удовольствия люди и идут на эшафот. Хотя большинству это удовольствие недоступно — оно для избранных. Это ли не лучшее доказательство принципиального неравенства людей? Рискуя навлечь на себя гнев общественности, повторю (вслед за Тило Сарацином): люди не равны! Они разные.
Эта разность может быть компенсирована лишь отчасти упорством и воспитанием. Как ни грустно это констатировать, но часто люди не равны изначально, генетически. Это утверждение может показаться обречённым. Да, это неравенство фатально. Но, тем не менее, это правда, и её гораздо правильнее признать, чем строить общество, делая вид, что это не так.
Напрасно думать, что игнорирование генетического неравенства — проявление гуманизма в отношении слабых. Это опасное заблуждение. Россия, более чем кто-либо, уже наступала на эти грабли. И пусть её опыт будет серьёзным предупреждением для всех, кто считает, что генетически обусловленного интеллектуального неравенства не существует.
Поборники генетического равенства отрицают генетику как науку о наследовании различий. В этом смысле они становятся в одну шеренгу с товарищем Сталиным, который объявил генетику буржуазной лженаукой. Сталин, которого можно назвать злодеем, тем не менее не был идиотом. Его отрицание генетики не было результатом бессмысленного самодурства. Он понимал, что генетика мешает ему уничтожать интеллектуальную элиту нации.
Отрицание или игнорирование простых истин — родовой признак политкорректности, современной формы неосталинизма. Единственное отличие от классического сталинизма (или гитлеризма) в том, что за инакомыслие сейчас не расстреливают. Однако можно попасть в тюрьму, например, по обвинению в шовинизме, что происходит под одобрительные возгласы толпы и свободолюбивой прессы.
Западная демократия теряет свой главный козырь в глобальной конкуренции — интеллектуальную свободу. Серые, недалекие, прекраснодушные горлопаны формируют ментальные каноны, в которых должен существовать свободный разум. И всякое отступление от этого канона подвергается истерическим нападкам именем гуманизма и сострадания.
Ладно бы это заканчивалось лишь общественным порицанием. Но новоявленные Игнатии Лойолы перекраивают уголовные кодексы, чтобы заткнуть рот всем, кто не согласен содержать дармоедов или тратить огромные суммы на бессмысленные проекты, разрушающие половую идентичность, традиционную семью и достоинство своего народа.
Как всякая первая попытка этого восстания, книга Сарацина, конечно, не лишена забавных курьёзов. Он считает ислам изначально неспособной к развитию ортодоксией…