4 июня 2012 года решение Европейского Суда по делу «Финогенов и другие», более известное как дело «Норд-Ост», стало окончательным. Это произошло не 20 марта 2012 года, как обычно, когда решение вступает в силу через 3 месяца после вынесения, а только в начале июня. Группа из пяти судей во главе с Президентом должна была принять решение о передаче дела для рассмотрения Большой Палатой. Это обращение было подано небольшой группой заявителей, и, хотя большинство из них согласны с решением Суда, некоторые, как показывает практика, предпочтли не подавать жалоб.
Сложность ситуации заключается в том, что заявители согласны с признанием нарушения права на жизнь, но оспаривали лишь один принципиальный вопрос. Все заявители утверждают, что их близкие погибли в результате отравления из-за халатности властей и ненадлежащих действий с их стороны. Суд признал, что российскими властями было нарушено право на жизнь в отношении тех, кого не удалось спасти в ходе неэффективной спасательной операции. Эта операция, вместо того чтобы спасти, оказалась губительной для близких заявителей.
Заявители также усматривали нарушение в сокрытии властями важнейших деталей дела, не возбуждении уголовного дела против ответственных должностных лиц и отсутствии объективного и эффективного расследования. Европейский Суд согласился с этими доводами, подтвердив, что произошло нарушение права на жизнь.
Суд отметил, что газ выступал главной причиной смерти множества жертв, и установил причинно-следственную связь между его использованием и гибелью заложников. Это опровергло многократно повторяемую ложь о «безвредности» газа.
В результате Суд обязал выплатить компенсации морального вреда всем 64 заявителям, общая сумма которых превышает миллион евро. Казалось бы, справедливость восторжествовала, однако в части «негативных обязательств» Суд не признал нарушения права на жизнь, что вызвало недовольство некоторых заявителей. Они считали, что штурм не мог предотвратить подрыв здания, и использование газа, состав которого власти скрыли, не может считаться легитимным.
Судебные решения такого рода требуют преодоления презумпции добросовестности властей, и без проведения независимого расследования трудно установить истинные обстоятельства дела. В этом контексте выясняется, что правительство России уничтожило все документы оперативного штаба, что усугубляет ситуацию.
Таким образом, круг замкнулся — без надлежащего расследования невозможно добиться объективных результатов и привлечь виновных к ответственности. Тем не менее, власти, действующие недобросовестно и скрывающие действительные обстоятельства, все равно несут ответственность за нарушение права на жизнь.
Согласно решению, расследование не было ни тщательным, ни независимым, что привело к нарушению позитивного обязательства государства по статье 2 Конвенции. Суд признал, что ненадлежащая операция по спасению заложников завершилась трагедией, следствием чего стали гибели людей.
На практике, сложилась мифология, где действия властей делятся на несколько несвязанных операций, что является не только неправильным, но и подлым. Правильная организация спасательной операции была бы возможна с учетом того, что пострадавшим нужна была немедленная медицинская помощь, а не ложная информация о безвредности газа.
Для устранения возможных мифов о решении Суда необходимо напомнить о его выводах. Что касается дальнейших действий, необходимо полное исполнение Решения Европейского Суда. Это должно включать возбуждение уголовного дела, установление всех ответственных за гибель заложников и привлечение их к ответственности.
Важно провести честные экспертизы и привлечь к ответственности медиков, которые покрывали ложь властей. Кроме того, необходимо обеспечить меры социальной поддержки для бывших заложников и их семей, а также вернуть средства, взысканные с России в пользу заявителей, обратно в бюджет.
Таким образом, цель заключается в предотвращении подобных нарушений прав человека в будущем и обеспечении справедливости для всех пострадавших.
