Эпоха Путина создала несколько новых сильных стереотипов, которые приобрели огромную популярность среди народа. Пропагандистские кампании вбили их в сознание общества, и именно в этой среде мы все сейчас живем. Она состоит из множества составляющих, но есть несколько эндемичных признаков, делающих её уникальной.
Ксенофобия, активно распространяемая государством, является одним из основных компонентов. КГБ использовало ксенофобию для воздействия на общественное сознание. Депортации «народов-предателей» после войны, борьба с «космополитами» до смерти Сталина и националистические кампании брежневского периода — эти тенденции были подхвачены ФСК-ФСБ. Организации вроде «Памяти» и ЛДПСС имели небольшой успех в условиях демократии. Одним из последних проявлений подобной ксенофобии стал случай с болельщиками, которых кураторы из ФСБ доставили к американскому посольству во время югославского кризиса в 1999 году.
Путин достиг нового уровня в продвижении радикальных патриотических идей. Его приход к власти произошел на волне консолидации общества, акцентированной на античеченской, антиукраинской, антимолдовской, антилатышской, антиэстонской и антилитовской пропагандистских кампаниях. Эти процессы оставили заметный след в обществе. Ярким примером является антигрузинская кампания, которая сопровождалась выселением грузинов — пиком патриотического воспитания граждан.
Продвижение радикально-националистических организаций, таких как «Родина» и ДПНИ, стало частью главных кремлевских проектов, использующих огромные финансовые и пропагандистские ресурсы государства. Заметная часть оппозиции была сформирована на путинской ксенофобии и активно её продвигает.
Социальная справедливость и борьба с олигархами стали началом борьбы Путина за контроль над независимыми СМИ и экономикой. В этом контексте фигурировали имена таких олигархов, как Гусинский, Березовский и Ходорковский. Эти события стали основой для создания правовой модели, которая была воспроизведена губернаторами и силовиками. Пропагандистская поддержка была мощной: олигархи объявлялись ворами, и обещание вернуть собственность народу звучало повсеместно.
В итоге, полуграмотные управленцы начали руководить экономикой, а справедливая ненависть к олигархам и частной собственности проявлялась даже на митингах оппозиции. Митинги не обходились без популистских нападок на олигархов, унаследованных от ранней КПРФ. Войны стали инструментом консолидации общества, который государство использует каждый раз в ответ на возникающие экономические и политические кризисы. Военный бюджет достигает безумных размеров, а зарплаты военным остаются высокими, что дает основания полагать, что Путин готовит новый конфликт.
Общество, в свою очередь, готово к этому конфликту, независимо от его очевидной бессмысленности. Лидеры оппозиции зачастую поддерживают грузинскую авантюру Путина, что иллюстрирует их подход к политическим вопросам.
Противостояние с Западом также стало важным элементом. На сегодняшний день абсурдные заявления о расширении НАТО воспринимаются как нечто привычное, но они все же отражают суть антизападных кампаний. Эти кампании никогда не прекращались, используя различные поводы, включая усыновление детей и операции в Ираке, Афганистане и Ливии.
Нарушения прав человека, такие как арест военного барона Бута, лишь добавляют горечи к этой картине. Даже операция против Бен Ладена не осталась без внимания. Часть оппозиции клеймит Путина как агента Запада, но историческая закономерность такова, что он уйдет. Однако среда, которую он создал, останется.
Если мы позволим этой среде остаться в неизменном виде, она не приведет к появлению нового Гавела, а породит Путина-2, Путина-3 и Путина-4.