России жизненно необходима постиндустриальная модернизация, рывок, как говорил Ли Куань Ю, — «из третьих стран в первые». Попробуем сделать прогноз относительно субъекта модернизации и политического авангарда в России. Аксиоматично: субъектом модерна и модернизации является низовая субъектность. Но кто на данный момент в РФ выражает её интересы? На первый взгляд, почти все, в том числе и высшие эшелоны власти. Дмитрий Медведев и премьер-министр регулярно декларируют свою заботу о малом и среднем предпринимательстве, призывают обновить элиту и взять этот процесс под личный контроль. Ведь всем уже ясно, что с нынешней элитой мы обречены на стагнацию. Однако «понемногу» не считается. Дьявол прячется в мелочах, и они таковы, что выводят многие политические направления, включая властные, из реальной борьбы за модернизацию и лишают исторической перспективы.
Модернизация предполагает слом мертвящей «вертикали власти» и бюрократическо-полицейского «стабилизца». Даже если бы Дмитрий Медведев захотел совершить такой подвиг, ничего не изменится без поддержки снизу и политических сил, способных mobilизовать массы граждан и своих сторонников на улицах и в властных структурах.
Начнём с «истеблишмента» и околовластных партий и организаций. В администрации президента, правительстве, министерствах и других органах власти работают различные люди, среди которых немало поборников модернизации, но больше тех, кто в этом процессе не заинтересован, поскольку им и их группам и так хорошо. Тем не менее позиция некоторых официальных ведомств может быть «промодернизационной», что важно учитывать в практической работе «промодернизационных» политиков.
Конечно, официальные ведомства и отдельные влиятельные руководители не обладают политической самостоятельностью и зависят от воли Путина и Медведева, но некий зазор возможностей существует. На верхов могут оказывать влияние политические кампании и акции, организуемые низовыми партиями и группами. Околовластные парламентские партии, такие как Единая Россия, Справедливая Россия и ЛДПР, не ставят модернизацию России во главу угла, поскольку у них «другие интересы» и «авангардом» они быть не могут, но иногда могут поддержать модернизационные инициативы при наличии санкций сверху.
КПРФ включает ряд сильных сторонников модернизации, но как политическая партия пока не определилась с тем, кто будет субъектом модернизации. К чему-то ретроградному тянут многочисленные «православно-монархические», «консервативно-патриотические» и «русско-националистические» движения. Некоторые из них будут использоваться антимодернизаторами в борьбе с модернизаторами, и потому их перспектива сомнительна, как и у черносотенцев сто лет назад. Модернизаторам вряд ли целесообразно тратить время на тактические или стратегические союзы с ними.
Часть нынешних левых и правых только начинают осознавать современный международный мейнстрим и неосознанно тянутся к «центру» через социал-демократию и умеренный национализм, но пока живут в старых системах координат, принимая как данность устаревшие идеологии и идеи. Их блуждание по туманным тропам идеологем прошлого века выглядит особенно неуверенно.
Сторонники «всего хорошего», тяготеющие к партиям и организациям типа «Яблоко», переходящие из одной общедемократической коалиции в другую, безусловно, выступают за модернизацию, но не обладают ни необходимым куражем, ни организационными ресурсами для воздействия на принятие модернизационных решений. Кроме того, ряд демократических, социал-демократических и левых партий, таких как КПРФ, склоняются к идеалам всеобщей социализации, в то время как либералы часто представляют интересы крупного капитала. Модернизация же требует форсированного взращивания низовой субъектности. Разница между социализацией и субъектизацией принципиальна: социализация необходима, но недостаточна для эффективного функционирования современного общества, где ключевую роль играет именно субъектизация.
Политическим авангардом модернизации может стать лишь организация, стремящаяся к форсированному развитию низовой субъектности, формируя и организуя субъект модернизации. Век назад столыпинская модернизация уперлась в стену после убийства Петра Столыпина, потому что не осталось политического «авангарда» — партии модернизации. Однако это не значит, что в России не может возникнуть мощная организация низовой субъектности. Учитывая текущее состояние российского общества, можно прогнозировать, что такая политика, как в Индии, Китае или Сингапуре, не получит немедленной массовой поддержки, за исключением молодежи и «молодых духом». Основным залогом успеха станет мировоззренческая принципиальность и четкость экономических и социальных позиций.
Сильная теория — предпосылка сильной практики. Можно создавать политику на зыбких мифах, но они легко развеиваются, а устойчивая политическая организация строится на твердых основах вечных интересов низовой субъектности, сопряженных с высшими ценностями общества. Россия пережила уникальный исторический опыт и имеет все основания развить новую универсальную систему ценностей, адекватную современному глобализирующему миру.
Поэтому создание «партии авангарда» (партии низовой субъектности) будет связано с разработкой новой идеологии «общества знания» и экспансией этой модернизационной идеологии в мире. Очевидно, что такая организация не должна отмежевываться от существующих партий и движений прогрессивной направленности, а, наоборот, работать с ними и участвовать в реализации социальных и экономических проектов, способствующих формированию «критической массы» низовых экономически-самодостаточных граждан. Это станет основой для национального освобождения, демократического порядка и постиндустриальной модернизации.
Предпосылки уже появились, и прогноз выглядит умеренно оптимистичным. В конце концов, не боги горшки обжигают, и наша судьба — в наших руках. Главное — самоорганизоваться и правильно определить приоритеты и методы. Прорыв и лидерство вполне по силам создаваемой партии. Уверен, если эта партия вооружится новой идеологией и философией прорыва, она задаст вектор для активной и здравомыслящей оппозиции и будет обречена на успех и победу в ближайшем будущем.
