Основанный Алексеем Навальным «Фонд борьбы с коррупцией» отчитался о своей деятельности за 2014 год перед Министерством Юстиции. Какие источники финансирования у Фонда и почему официальные данные противоречат публичным заявлениям его сотрудников? Юрист Илья Ремесло продолжает цикл материалов о работе «антикоррупционного» фонда Навального. Для более полного понимания рекомендую ознакомиться с предыдущими частями расследования: Часть 1 — Как я «участвовал в обыске» и «украл документы» ФБК: на что идут деньги Фонда Навального; Часть 2 — Бюджет ФБК: как собирают деньги «юристы» Навального.
В сегодняшнем расследовании пойдет речь о свежих фактах, обнаруженных в отчете «Фонда борьбы с коррупцией» за 2014 год. Замечу, что публичный отчет за 2014 год, содержащий подробные сведения о расходовании пожертвований, Навальный и его сотрудники так и не разместили, хотя с окончания года прошло уже почти 5 месяцев.
Начнем с общих цифр. Согласно отчету по форме ОН0002, в 2014 году расходы ФБК выросли на 8 миллионов рублей по сравнению с 2013 годом и составили более 31,5 миллиона рублей. Эта цифра складывается из расходов на реализацию проектов (18,9 миллионов) и на содержание организации (12,6 миллионов). На что же был израсходован столь внушительный бюджет?
Основная статья расходов — аренда помещения за 9 миллионов в год, сомнительный и нерыночный характер которой уже обсуждался в первой части расследования. С 2012 года расходы ФБК на аренду помещения увеличились более чем в 4 раза. Далее, речь идет о «расходах на реализацию проектов». Какие конкретно проекты были реализованы ФБК? В отчете по форме ОН001, где ФБК отчитывается о реализованных проектах, читаем: «Организация и реализация проектов, направленных на противодействие коррупции, в том числе». А далее — пустые строки. Это юридически означает, что никаких проектов за 2014 год ФБК не реализовало и все 19 миллионов утекли в неизвестном направлении, в чем и расписались сотрудники ФБК перед Минюстом.
Но дело не только в проектах. Чем вообще занимался ФБК в 2014 году? Смотрим отчет о деятельности. На первый взгляд все выглядит солидно, но формулировки представлены в общем виде, создавая впечатление «бурной деятельности». Никакой конкретики. Мы видим там «проекты», которых, как оказалось, нет. Далее идет «аналитическая и информационно-просветительская деятельность». А вот на слова «пресечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений» стоит обратить внимание. Уровень квалификации «юристов» ФБК известен, но даже для них это явный перебор. С каких это пор некоммерческая, негосударственная организация берет на себя полномочия, которыми наделены государственные органы?
Как можно «пресекать, раскрывать и расследовать», не имея на то властных полномочий? Тем более, что речь не идет о журналистском расследовании. Допустим, ФБК обнаружил нечестную госзакупку. Максимум, что он может сделать по закону — обжаловать ее в правоохранительных органах, УФАС. Затем государственные органы принимают меры — «расследуют, раскрывают и пресекают». Полномочия ФБК после подачи жалобы заканчиваются. Федеральный Закон «О противодействии коррупции» четко прописывает эти моменты.
Если у ФБК нет полномочий на «пресечение, раскрытие и расследование», на каком основании собираются пожертвования на юридически ничтожную деятельность? Этот вопрос можно было бы прояснить, изучив Устав фонда. Однако на сайте ФБК в разделе «учредительные документы» он не представлен. Сообщили, что устав высылается по электронной почте по запросу. Я обратился с письмом в ФБК, но никакого ответа не получил. «Открытость перед обществом» в действии.
Теперь давайте разберемся с источниками финансирования ФБК. При изучении деятельности ФБК за 2013 год выяснилось, что фонд занимается предпринимательской деятельностью, сдавая часть офиса в субаренду «Партии Прогресса», в которой состоят те же персонажи, что и в ФБК. Это порождает конфликт интересов согласно ст. 27 ФЗ «О некоммерческих организациях». Ознакомившись с прошлыми частями моего расследования, юристы ФБК решили «прятать концы в воду». Теперь в отчете за 2014 год предпринимательская деятельность отсутствует вовсе.
Как данные из отчета сочетаются с заявлением «юриста ФБК» Любови Соболь? Цитирую: «В нашем же помещении по договору гражданско-правовому находится Партия прогресса, которая на законных основаниях арендует помещение, платит за это деньги и является отдельным юридическим лицом». Налицо явное противоречие с данными, поданными в Минюст.
В отчете ФБК говорится об источниках финансирования. Оттуда видно, что ФБК стало получать средства от коммерческих и некоммерческих организаций. Удивительно, что Навальный, декларируя открытость и прозрачность, ничего об этом не упоминал. Не связаны ли спонсоры ФБК с «Открытой Россией» Ходорковского, который стал союзником Навального? Обратите внимание на пункт 3.12, где указаны «внереализационные доходы, полученные от контрагентов в виде неустойки за ненадлежащее исполнение условий договоров». Объясню, что это означает. Допустим, у вас есть договор с лицом, которое приняло обязательства поставить товар или выполнить работу. Если ваш контрагент не исполнил обязательства, он платит вам пени и штрафы. Это и есть внереализационный доход. Формально предпринимательская деятельность отсутствует, а доход вы получили.
Что за договор подобного формата и с кем мог быть у ФБК? Все это похоже на попытку скрыть предпринимательскую деятельность. Например, заключили договор аренды помещения, но контрагент не платит. В договоре установлены пени, которые превышают платежи по аренде. В итоге аренда не платится, договор не исполняется, предпринимательской деятельности формально нет, а внереализационный доход в виде неустойки получает.
Что из этого следует? «Расходы» ФБК растут, а деятельность не становится прозрачнее. Ни Навальный, ни его сотрудники не способны ответить на многочисленные вопросы о работе фонда, надеясь «отмолчаться» или «заболтать» любые вопросы обвинениями и оскорблениями. Как сотрудники ФБК будут решать проблемы с правоохранительными органами, Навального, видимо, заботит мало, ведь как случалось ранее, это уже будут «их проблемы».