На прошедшем «Поединке» у Соловьева Митрохин выглядел уверенно, отстаивая порядок и закон. В отличие от своего оппонента, он не поддавался давлению эмоций, которые тот пытался вызвать, «заливая» аудиторию не просто художественными, но и запредельно нездоровыми идеологическими конструкциями.
Многие зрители, возможно, впервые услышали от однофамильца ведущего о реальных деяниях РПЦ в плане освоения материальных благ. Тем не менее, вряд ли это каким-либо образом изменит их отношение к законопроектам, принимаемым Думой, и к собственному миропониманию. Ведущий явно перегибал палку, как в вопросах гомосексуальности, так и в отношении к конфессиям. Обрезание, например, не является признаком отношения к вере (кроме иудеев и мусульман, где это выступает как традиция инициализации), так же как и усиление гомосексуальных настроений в обществе не свидетельствует о приходе диктатора — это просто отражение изменений в окружающем нас мире.
Подобные поверхностные суждения напоминают споры «пикейных жилетов» из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова. Помните, как там говорилось: «Я бы ему палец в рот не положил…» Кокошин блестяще аргументировал, что религиозность в стране не влияет на ее положение в мировой экономике, приводя в пример Индию, Китай и США. Он призвал к поискам собственной идентичности, указывая на то, что дело не в религиозности населения, а в проводимой правительством политике.
В США бюджеты и законы не принимаются с учетом потребностей той или иной религии — там религиозность рассматривается как частное дело каждого, а не как общественная обязанность. Индия, обладая огромным разнообразием, также не зацикливается на единой национальной идее, завернутой в конфессиональный фантик. Что касается Китая, то его роль как «локомотива» мировой экономики еще предстоит прояснить — пока это скорее большой сборочный цех на базе завезенных технологий.
Абсолютно не обязательно искать консенсус, к которому призвал Кокошин. Конституция РФ четко заявляет о светском характере государства, и этого уже достаточно. Митрохин прав: необходимо установить одинаковые права для всех и фактическое разделение ветвей власти. Существующих законов более чем достаточно, и спешные изменения Конституции под влияние любой «волны» выглядят неуместно. Реальное исполнение законов требует гораздо больших усилий, особенно если люди не знакомы с ними и не имеют привычки их соблюдать.
Да, после НЭПа пришел Сталин, но это лишь подчеркивает неспособность власти предложить обществу другую модель. Из трудов Ленина неясно, как функционируют демократические институты, так как он был скорее циничным критиком, нежели строителем демократии. Демократический централизм по сути не отличается от автократии. Обостренная борьба поглотила Ленина целиком, и после его смерти дискуссии о путях развития прекратились, установив деспотизм, знакомый Сталину.
Гомофобы и гомофилы в этом контексте совершенно не важны. Вспомним Остапа Бендера и его идею «Праздничного комплекта» шаблонных речей — сегодня многие ораторы напоминают собой словесный конвейер, подбирая лишь нужные прилагательные. Ситуация напоминает торговлю: «Черешня узбекская?» — «Узбекская, видите, какая темная, испанская (турецкая) светлее». Продавец лишь стремится избавиться от гнили, мешая хорошую ягоду с плохой. Но почему все должны мириться с таким положением вещей?
Завтра он может проиграть в карты и поднять цены на черешню, чтобы вернуть долг. Но это всего лишь черешня, которую можно и обойти. Законы, принятые такими «умами», также можно игнорировать. Сколько разных законов было принято в последнее время! Иллюзии опасны — они уводят от реальности, заставляя концентрироваться не на причинах, а на следствиях, в результате чего люди начинают зависеть от своих собственных иллюзий. В завершение поединка Проханов так уверенно утверждал, что «Сталин жив», что, казалось, он вот-вот материализуется в студии. Митрохин прав: жить нужно по закону, а не по чувствам.