Кто говорил, что адвокаты Савченко скандализируют процесс и устраивают шоу? Все это уже обсуждено. Последним это отметил Плотницкий. Но все, что происходило ранее, было лишь светской беседой. А настоящий скандал впереди.
Помните, 6-7 октября мы допрашивали странного свидетеля в парике и темных очках? Подполковник ФСБ Алексей Иванович Почечуев, оперуполномоченный по Россошанскому району Воронежской области. Ему 42 года, он родом из Тамбовской области. Он рассказывал удивительные вещи о том, как сильно устал, везя Надежду от Кантемировки до Воронежа 7 часов по ночным дорогам на своем джипе Фольксваген Туарег, со средней скоростью 45 км/ч, так как не мог быстрее. Утверждал, что она поехала с ним к следователю добровольно и не задавала никаких вопросов, а они уехали от ДПС примерно в полночь 24 июня.
Я спросил его, почему в объяснениях Бобро и Руденко, записанных им собственноручно, указано время 1:15-1:55 и 2:10-2:45. Он заявил, что не помнит этих документов. Обычно свидетелю показывают лист из дела, и он подтверждает свою подпись. В нашем случае Почечуев общался с нами по видеосвязи из Воронежа. Как ему показать текст? Камера позволяла увидеть только общий план, а факс не работал. Суд объявил перерыв до следующего утра.
На следующее утро я встречал Почечуева в Центральном суде Воронежа вместе с украинским консулом Александром Гончаровым. Это была моя импровизация – ехать адвокату в суд, где находился свидетель. Так вообще не делают, и, возможно, в будущем верховный суд запретит такие действия, чтобы не нарушать права подсудимых. Однако мы, конечно, будем продолжать действовать.
Почечуева сопровождали трое мужчин в штатском, которые не заходили в зал, а ждали в коридоре. Это одна из особенностей судебных видеоконференций – всегда есть сомнения, кто сидит в зале и подсказывает свидетелю. В Басманном суде я однажды наткнулся на следователя Маньшина, который тихо сидел в уголке во время допроса. Увидев меня, Почечуев и его спутники явно занервничали и начали звонить куда-то. Вскоре нас пригласили в зал. За ночь он вдруг вспомнил, что записывал те объяснения очень быстро, за 3-5 минут каждое. «А что такого? Я быстро пишу», – заявил он. Ок, пишешь быстро, а ездишь медленно, это мы уже поняли.
На тот момент меня интересовал не столько его ответ по поводу этих документов, сколько он сам. Я заметил, что вблизи он выглядел старше, и спросил его возраст, но он отказался отвечать, заявив, что это личная информация. По окончании допроса я попросил его расписаться на копиях тех самых объяснений, но прокуроры возражали. Мои подозрения стали окончательно созревать.
Как только связь завершилась, я пошел в канцелярию воронежского суда, чтобы попросить показать бланк, на котором расписываются свидетели. Я сфотографировал его подпись. На мой взгляд, она была не слишком похожа на уже имеющиеся в деле, хотя такие дела часто бывают обманчивыми. Мы заказали исследование почерка и отложили дело с Почечуевым в сторону.
На этой неделе пришел ответ от экспертов: подписи разные. «Если у вас паранойя, это не значит, что КГБ за вами не следит». Честно говоря, мне до конца не верилось в это. Бывает, что свидетели врут, но врут под настоящими именами. Чтобы человек выдавал себя за другого в суде, – с этим ни я, ни мои старшие коллеги никогда не сталкивались. Это превышает даже все те абсурдные ситуации, которые были в деле Савченко.
Если человек в парике – не Почечуев, то кто же он? Зачем такая рокировка? У меня есть предположение. Операцию по прикрытию ввоза Савченко в Россию обеспечивало ФСБ. У СКР, возможно, не было своей агентуры в ЛНР, и границу они не контролировали. За Савченко из Воронежа прислали микроавтобус с четырьмя мужчинами в трикотажных масках. Водитель также был в маске, старший охранник и еще один человек остался на перекрестке с полицейскими и Бобро с Руденко.
У человека в парике была характерная примета – толстая продольная складка на веках. Такая же примета была у старшего группы конвоиров в микроавтобусе. Савченко хорошо его запомнила, так как они обсуждали футбол, и он даже велел водителю сделать крюк, чтобы показать ей воронежскую достопримечательность – макет парусника «Гото Предистинация». В июле, давая показания следователю Маньшину, ДПСники Луценко и Тертышников говорили: «…к нам подъехали сотрудники ФСБ России по Воронежской области… Сотрудники ФСБ России увезли Савченко с собой». На тот момент в этом не видели ничего плохого. Но ближе к концу следствия кто-то заметил, что это не логично.
За Савченко из Воронежа за 300 км высылают целую группу, и они оказываются в Кантемировке через полчаса после случайной остановки машины? Ее же там никто не ждал, правда? Она сама перешла границу? И при этом все упорно повторяют, что Надежда не была задержана, а поехала с Почечуевым исключительно добровольно. А если «…приехали сотрудники…» – то получается, что нет. В марте 2015 года Луценко и Тертышников (по их словам, по собственной инициативе) дали дополнительные показания – что Почечуев приезжал на джипе один.
В суде мы не получили внятного ответа на вопрос, почему летом они приняли одного человека за несколько. Все шутки о том, «а не двоилось ли вам в глазах», к делу ведь не подходят. Зато к делу прикреплены объяснения Почечуева. Удалить их было невозможно: по недосмотру того же Маньшина они попали в самое первое арестное производство Савченко, и я сфотографировал их еще в июле 2014 года. Поэтому, когда кто-то из начальства решил, что в деле должен остаться только один ФСБшник, выбрали именно того, кто засветился в документах. Но зачем нужно было отправлять в суд другого человека под его именем? У меня нет разумного ответа.
Все это слишком похоже на плохой советский детектив из жизни ЦРУ. Но заключение графолога подтверждает, что мне все это не почудилось. Сегодня утром я подал заявление в УФСБ по Ростовской области. Сначала сотрудник на рецепции долго не хотел выходить, потом отказался ставить отметку о получении и заявил, что они не принимают флешки, поскольку в ФСБ «нет компьютеров, которые их принимают». Пришлось отправить все с соседней почты.
Когда я представил все это в суде, возникла неловкая пауза, и судья спросил, что же я, собственно, прошу. Да ничего не прошу, ваша честь. Просто ставлю вас в известность о таком инциденте. Вы пока подумайте, как будете из этого выбираться. Скандал и вправду выходит ужасный. Мы видели достаточно врущих свидетелей, но чтобы под чужим именем… Это уж слишком даже для нашего процесса. И не сомневайтесь, защита не постесняется сделать из этого дешевый пиар и грязное шоу. С мантиями аккуратнее, не забрызгайте. Про голубые мундиры речь уже не идет.
#FreeSavchenko