Вчера я был удивлён тем ажиотажем, который вызвало сообщение о встрече с Бараком Обамой. Мне казалось, что такие встречи представителей гражданского общества с главами государств во время их визитов в Россию — это достаточно обычное явление, и превращать это в сенсацию не стоило. Однако, потом я осознал, что в этом есть нечто новое. Во-первых, президент США никогда раньше не встречался с ЛГБТ-активистами в России. Возможно, международное сообщество наконец поняло, что решение проблемы прав человека невозможно без учета ситуации с сексуальными меньшинствами. ЛГБТ-движение — это часть правозащитного движения, и игнорировать нас сложно.
Во-вторых, новость заключается в том, что встреча российских ЛГБТ-активистов с президентом США происходит раньше, чем с президентом России. Когда появилась информация о том, что Путин вроде бы тоже готов встретиться с нами, я почувствовал сожаление о том, что встреча с Обамой состоится раньше, чем с российским президентом. Права человека не могут считаться внутренним делом государства, и обсуждение этих вопросов мировыми лидерами необходимо для обеспечения международного контроля за ситуацией.
Тем не менее, то, что происходит в России, включая ситуацию с геями и лесбиянками, я хотел бы обсуждать именно с российскими властями, которые этого не желают. В начале года в первом чтении был принят закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних, и депутаты Госдумы заявляли о готовности встретиться с ЛГБТ-активистами для обсуждения проекта. Однако, несмотря на три приглашения, никакого диалога не состоялось, и я не вижу этому разумных оправданий. Слова госпожи Мизулиной о том, что она не знает, с кем встречаться, — это отговорки. Боюсь, что то же самое может произойти и с нынешним обещанием Путина.
Тем не менее, главная новость уже произошла — Путин заявил о готовности встречаться с ЛГБТ-активистами. Многие меня спрашивают, о чем я хотел бы поговорить с Обамой и с Путиным. Думаю, с ними нужно обсуждать разные вещи. С Обамой я бы затронул необходимость создания реального механизма международного контроля за соблюдением прав человека странами. Деклараций и конвенций много, и пора уже понимать, как мировые лидеры будут контролировать их соблюдение. Важно, чтобы факты нарушения прав человека не замалчивались и не отрицались публично. Заявления Путина о том, что в России нет дискриминации геев и лесбиянок, — это международный скандал, так как власти игнорируют эту проблему.
Мы пытаемся возбуждать уголовные дела по фактам нападений на подростков, которых движение «Оккупай педофиляй» принимает за геев. Уже имеются конкретные факты самоубийств подростков, произошедших из-за этих нападений и унижений, видеозаписи которых выкладываются в интернет. Это запугивает всё ЛГБТ-сообщество и порождает агрессию у социально обиженных слоев населения. Это очень опасные действия, угрожающие жизни и здоровью миллионов людей. При этом российская полиция отказывается возбуждать уголовные дела, так как Путин утверждает, что дискриминации нет, а его подчиненные не могут действовать против воли начальника. Такие заявления крайне опасны.
Именно об этом я хотел бы говорить с Путиным. Заявление о том, что в России никто не дискриминирует геев и лесбиянок, не соответствует действительности. После первого разговора важно будет обсудить, как исправить эту ситуацию. Поговорить серьезно, без ироничной интонации, к которой позволяет себя лидер страны при упоминании о геях и лесбиянках. Здесь нет повода для иронии. Речь идёт о судьбах миллионов людей, которые чувствуют себя униженными и в опасности, многие из них хотят покинуть страну из-за страха за свою жизнь и за будущее своих близких.
Президенту России должны быть небезразличны эти вопросы. Вчера в его заявлении меня поразило, что он готов встречаться с нами, но ему никто не предлагал. Это напоминает мою беседу с одним из лидеров националистов в Петербурге, который, отвечая на вопрос о донорстве крови, сказал: «Мне никто не предлагал». Путин, по сути, ответил то же самое: ему не предложили исполнять конституционный долг. Он, как гарант Конституции, должен проявлять инициативу по обсуждению прав человека, а мы, правозащитники, можем лишь предоставить информацию и варианты решений. У нас есть мониторинг и аналитика, мы готовы представить своё видение ситуации и пути её нормализации.
Необходимо изменять отношение президента и российского руководства к вопросу соблюдения прав меньшинств. Нужно вернуться на практике к принципу, зафиксированному в Конституции: права и свободы человека являются высшей ценностью. Не следует ждать, когда кто-то попросит главу государства заняться человеческим достоинством, правами на жизнь и прочими правами граждан.