Как бы ни относились мы к понятию «креативный класс», оно имеет все права на жизнь. Не как принадлежность к профессиональной группе, но как часть людей, жаждущих созидательной революции. Что может быть лучше? «Созидательная революция» — общечеловеческий идеал, свойственный каждому, даже самой консервативной домохозяйке. Она мечтает о красивом ремонте в своём чисто убранном доме, иссохшем от времени, и готова пожертвовать частью сбережений или спокойствием души ради этой мечты. Если домохозяйка думает о ремонте, как масштабно мыслящему человеку не мечтать о ремонте для целой страны?
Если говорить о подготовке к этому великому ремонту, кроме «креативного класса» на ум приходит иное слово — обломовщина. Хрестоматийный текст Николая Добролюбова 1859 года выглядит весьма актуальным: «Передовым людям понравилось на дереве; они рассуждают красноречиво о различных путях выбраться из болота; они наслаждаются плодами и зовут других присоединиться к ним.» Креативный класс — это непознаваемая комбинация людей, состав которой определяется скорее настроением, чем событиями в обществе. Обломовщина объединяет этих людей; это состояние как самих лидеров оппозиционных мнений, так и их сторонников.
Обломовщина — это сочетание образа мыслей и быта. Их взаимопонимание не возникает из решимости свергнуть тех, кто занимает посты, а из желания протестовать, не переходя границ. К сожалению, иногда сложно остановиться, как и в случае с рекой: ты подходишь с намерением не замочить ноги, но рыба клюёт, и ты делаешь шаг вперёд. Смелость или жадность? Нытьё стало любимым занятием многих, начиная с студенческой скамьи. Оно не изменилось за полтора века. Нытьё заключается не только в желании разделить несчастье с другими, но и в стремлении к внутреннему диалогу: «Я критикую себя и жду опровержений.»
Личные недоработки и злоключения как бы привязываются к «тяжёлой жизни» и, конечно, известной фигуре. Обломов проникает в дизайн, стихи и даже музыку. Он избегает работы, создавая лишь то, что подписано его именем. Мыслительный Обломов не терпит начальства и даже готов вспылить во имя справедливости, хотя и нечасто. Обломов любит вознаграждать себя небольшими удовольствиями и страдает от молчания, словно это физическая боль. Боязнь брака и семьи проникает в каждый обломовский дом, а оправдания этой боязни множатся. Ценность интеллигента в сочетании свободного секса и искренней любви выглядит теоретической: на практике это часто становится ленивой альтернативой.
Семья в таких условиях становится чертой человека, готового поступиться принципами ради будущих поколений. Диван остаётся диваном, напротив него появляется монитор, на котором показывают сериалы, созданные людьми более уверенными в себе, чем оппозиционеры. За океаном креативный класс погружён в конкуренцию, в то время как наши креативщики остерегаются соперничества и обидных слов. Обломовщина также выражается в любовании картинкой и в том, как Декстер может резать мясо на завтрак, в то время как его жизнь полна рутины.
Координационный Совет — это сосредоточение обломовщины, совет имени Ильи Ильича Обломова, собранный в его память. Разве не было бы логичнее проводить собрания на диванах в тусклом свете, окружённых кальянным дымом? В таких условиях могло бы родиться больше интересных идей. Лидер КС оппозиции Алексей Навальный, казалось бы, максимально далёк от образа диванного мыслителя. Его медийность основывается на сотнях тысяч Обломовых, которые действуют, не поднимаясь с дивана.
Если уже это всё, что требуется, зачем платить больше? Финальная стадия поведения креативного класса заключается в презрении не только к власти и народу, но и к самому креативному классу. Оппозиционер, разочарованный и ленивый, может написать, что лишь те, кто выходит на санкционированные митинги — «овощи». Каждый лидер может продаться, и те, кто слишком много пишет в Twitter, тоже могут быть предателями.
Обломов становится идеальным символом: профессиональные борцы с креативным классом в минуты откровенности вызывают недоумение. Сообщество «нацбол-инфо» комментирует, что Рем Вяхирев отправился в ад. Единственный способ вызвать Обломова с дивана — показать ему другой, более удобный вариант. Истинная страсть чаще возникает в романах, чем в жизни, поэтому практическая рекомендация — чаще путешествовать за границу. Это может сделать пребывание на диване неудобным и досаждающим.
Тем не менее это не заставит его действовать систематически. Не будет «мирной антикриминальной революции», текст о которой готовится Координационным Советом. Будет ленивая революция лежебок. В конце концов, она сама накроет вас тёплым пуховым одеялом. Добролюбов предрёк появление нового человека, который скажет России «вперёд», но такие призывы исходят лишь от Путина и Проханова. Никакого нового человека за полтора столетия не появилось, в отличие от старых, которых едва ли найдёшь. Литераторы XIX века были лишены возможности видеть век XXI, и нам повезло меньше. Остаётся надеяться, что к России через пятьдесят лет не придётся обращаться с упрёками за сделанные ошибки. Однако не делать ничего — тоже свободный выбор, и здесь не стоит ссылаться на произвольные факторы.