(Беспрецедентный процесс – часть 2)
Когда в декабре 2011 года было принято решение о «зачистке политического поля», я не мог поверить, что речь идет о фактическом интернировании тех, кто особенно выделялся своими политическими выступлениями и расследованиями. Такие вопросы возникают только в государствах, участвующих в войне, и вряд ли относятся к номерам статей УК. И сейчас мне трудно в это поверить. Тем не менее, мы стали свидетелями происходящего с некоторыми оппозиционерами: кто осужден, кто под следствием, кто вынужден эмигрировать, а у кого возникли серьезные проблемы с работой и бизнесом.
Не хочется до конца верить в расправу, и иногда кажется, что недобросовестные исполнители этого решения подставляют власти. Возникает вопрос: кто больше вредит власти – тот, кто высказывает свое мнение, или же те чиновники, которые в условиях безнаказанности совершают откровенные правонарушения? Обыватель, не имеющий опыта общения с российской следственно-судебной системой, не может представить, что это за «чудище». Он слышал, что российские суды редко оправдывают обвиняемых, и что среди правоохранителей существует коррупция. Но большинство все еще верит, что правоохранительные органы борются с преступностью.
Дело Даниила Константинова побуждает общество увидеть подлинное лицо российской правоохранительной системы, и напоминает, что она занимается чем угодно, только не борьбой с преступностью. Позвольте представить факты, которые постепенно зафиксируют развитие этого детективного дела.
3 декабря 2011 года в Москве, у станции метро «Улица Академика Янгеля», был убит молодой москвич Алексей Темников. Убийство произошло в час пик, и преступник, действовавший профессионально, нагло вошел в толпу. Очевидно, что такой преступник представляет серьезную угрозу, и правосудие должно было предпринять экстраординарные меры для его поимки. Но на деле все произошло с точностью до наоборот.
Сначала исчезло большинство свидетелей. По версии следствия, на Темникова и его приятеля, вора Софронова, напала компания из пяти человек. Один из них, по странным обстоятельствам, «внезапно» опознал Даниила через несколько месяцев. При этом внешность Дани не совпадает с описанием, данными ранее. Где же остальные четверо? «Не установлены», — отвечает следствие, хотя существует фотография, где можно узнать одного из нападавших. А видеозапись с камер наблюдения, на которой отчетливо видно человека в пятнистой куртке, была обнаружена адвокатами, а следователи ее проигнорировали.
На выходе из метро в 19:15, где произошло преступление, должно было быть множество людей. Но следствие обнаруживает лишь бездомного Сальникова и водителя Петрова, которые не смогли предоставить нужной информации. Интересно, что адвокатам удалось найти Сальникова быстрее, чем следствию. Петров, который первым нашел тело, тоже не видел момент убийства, хотя утверждал, что за Темниковым гнались трое мужчин, которых он не запомнил.
Сам Петров был допрошен лишь спустя много месяцев. Весьма странно, не так ли? Все остальные свидетели были лишь косвенными, включая врачей и полицейских, которые могли лишь наблюдать за местом происшествия. Интересно, что все эти свидетели, по версии следствия, числятся как свидетели обвинения, что создает абсурдную картину: убийство совершено при большом скоплении людей, но прямых свидетелей нет.
Следствие лишь отмахивается от вопросов адвокатов, предоставляя стандартные отписки, с которыми сложно даже согласиться. Однако, как показывают криминалистические исследования, существуют и другие методы расследования. Эксперты, работающие на месте преступления, должны были собирать образцы, но вот незадача – все смывы с мест преступления исчезли. Как это могло произойти? Никто не проводил экспертизу по этим улик, которые работали бы против версии следствия.
Получается, что все экспертизы идут вразрез со следствием, которое, судя по всему, имеет под собой четкий заказ. Это вызывает вопросы, на которые пока нет ответов. Но потерянные смывы – это еще не самый интересный аспект дела. У Темникова при себе были мобильный телефон и фотоаппарат, это точно установлено.