Большинство семей в России сосредоточены на вопросах выживания, а не на развитии. В современном обществе теряют свою значимость слова, которые когда-то воспринимались как основополагающие для общественной жизни. Примеры не заставляют себя долго ждать: «демократия», «рыночная экономика», «права человека». Если спросить у рядового россиянина об их отношении к этим понятиям, ответ будет насыщен негативом, что уже никого не удивляет. Мы стремимся создать что-то уникальное, евразийское, что позволит нам превзойти «гнилую» Европу.
И возникает в голове известная пословица: «Без порток, но в шляпе». Речь идет о явлении, которое начинает забалтываться так же, как и бедность. В «гнилой» Европе, несмотря на накопившиеся социальные проблемы, бедность не имеет массового характера. Основные проблемы благосостояния касаются среднего класса. У нас же каждый, включая ленивых, размышляет о бедности, вздыхая о ее нетерпимости, но при этом опираясь на неадекватные оценки масштабов. По официальным данным Росстата, уровень бедности в России составляет около 13% населения. Это немного — по сравнению с 29% в 2000 году, однако проблема остается серьезной.
Несмотря на это, 87% россиян как будто живут без бедности, что служит основой электората, который обязательно проголосует «как надо». Но глубина проблемы бедности в России значительно больше, чем эти 13%. Важно помнить, что официальная черта бедности была введена лишь в конце советского периода. 21 мая 1991 года Президент СССР Михаил Горбачев подписал указ о минимальном потребительском бюджете. В начале 1992 года, после либерализации цен, выяснилось, что две трети россиян жили ниже этой черты. Это была настоящая социальная катастрофа, вызванная последствиями «развитого социализма» и гайдаровскими реформами.
Работая тогда в Министерстве труда, мы пытались сосредоточить ограниченные государственные ресурсы на помощи наиболее обездоленным. Мы предложили временно использовать «прожиточный (физиологический) минимум», который позволил бы выявить треть населения в критическом положении и предпринять меры, преимущественно для семей с детьми. Позже Борис Ельцин утвердил этот расчет. Тем не менее, спустя годы, прожиточный минимум без уточнения продолжает использоваться как единственный инструмент для определения бедности.
Если оценить размеры бедности с использованием более полной черты, то уровень бедности поднимается до 25%. Это уровень, угрожающий существованию страны, поскольку с таким качеством «человеческого капитала» трудно надеяться на прорыв в число развитых стран. Эти 25% — это не просто статистика, а реальная угроза.
К тому же, есть два обстоятельства, которые усугубляют проблему. Первое — это восприятие людьми своего благосостояния. Исследования показывают, что 41% россиян не хватает денег на покупку одежды и еды. Второе — преобладание ценностей выживания над развитием среди российских семей. Даже те, кто не относится к числу бедных по цифрам, испытывают достаток лишь в ограниченных масштабах. Это сказывается на их возможности приобрести жилье, оплатить образование и качественные медицинские услуги.
Бедность также неравномерно распределена по России. В то время как в Москве средняя зарплата превышает 60 тыс. рублей, в ряде регионов она составляет около 20 тыс. рублей. Это приводит к притоку людей в крупные города, где они сталкиваются с инфраструктурными и экологическими проблемами, в то время как многие регионы теряют население.
Социальные лифты перестали работать для многих россиян, и бедность стала источником апатии и депрессии, затрагивающей даже кажущиеся благополучными группы населения. Учитывая всю серьезность и глубину социального положения, всем нам, официальным лицам и экспертам, следует перестать оценивать ситуацию только по формальным показателям, извлекая выводы о «недопустимо» высокой бедности в стране.
На фоне общих разговоров о «цифровизации» и инвестициях в образование и здравоохранение стоит помнить, что необходимо изменить патерналистский подход, позволяющий государству контролировать доходы большинства граждан. Более 60 миллионов россиян зависят от госбюджета, и решение проблемы бедности сводится к введению лишь очередного пособия.
В действительности стране необходимо кардинально изменить систему, начиная с развития местного самоуправления и ухода государства из многих сфер экономики, что позволит активизировать частную инициативу. Это возможно только при глубокой трансформации политической системы.