На этот раз я впервые пишу не о Ближнем Востоке, а о наших делах. Я – человек, проживший 65 лет в условиях несвободы, при режиме, который, по крайней мере в сталинскую эпоху, мало чем отличался от фашистского. На моих глазах происходило то ослабление репрессивного характера власти в виде «оттепели 50-х годов», то новое закручивание гаек в середине 60-х, то, наконец, движение прорыва к свободе – горбачевская гласность. Казалось, что все стало ясно, все злодеяния и гнусности вытащены на свет божий, возврата уже не будет.
Но вот я узнаю о новых законах и реальных действиях власти – и мне начинает казаться, что все опять возвращается на круги своя. Конкретно я имею в виду, среди прочего, закон о НКО. Вновь появилось до боли знакомое слово «агент». Сразу всплывают в памяти лица интеллигентнейших людей, эрудированных профессоров, которых еще в мою бытность студентом травили, увольняли и унижали, даже не называя «агентами». Заклейменных таким словом просто сажали, обвиняя в отсутствии беспощадности к врагам, в недостаточном рвении при разоблачении «агентов Запада» и идейных пособников империализма.
Помнятся и преисполненные ненависти речи других ученых и администраторов, всегда готовых поддержать расправу с теми, на кого указал перст партийного начальства, чтобы только не услышать в свой адрес слова: «Стыдно, товарищи! Как же вы не разглядели!..». Неужели эти времена не прошли?
Когда я слышу, как депутат Яровая врет и в Думе, и по радио, и по телевидению часами, пытаясь доказать, что предложенный «Единой Россией» закон соответствует международным стандартам и сравнивает его со старым американским законом, так и хочется обратиться к депутатам правящей партии, которые все это приветствуют и одобряют: «Стыдно, товарищи! Вы превращаетесь в ухудшенное, мелкотравчатое, жалкое подобие КПСС!»
Когда я читаю в «Независимой газете» статью своего коллеги по Высшей школе экономики профессора Леонида Полякова, в которой говорится: «Процесс обновления демократических механизмов, запущенных еще в декабре прошлого года, не только не тормозится, но, напротив, получает свое воплощение в новых формах», мне стыдно за этого человека и жалко его студентов, которых он, видимо, учит сервилизму и приспособленчеству.
Не сомневаюсь, что таких статей и выступлений будет все больше и больше, ведь во все времена часть нашей интеллигенции была счастлива получить шанс выслужиться перед начальством, оправдать и теоретически обосновать в самых научных терминах любой зажим, произвол, любую ложь и демагогию. Иногда даже становится жалко, что дожил до таких времен…