Не хочется употреблять термин ИГИЛ хотя бы потому, что зло берет от глупости начальников, заставляющих бесконечно добавлять слова о запрещенной группировке. Лучше, по совету Максима Шевченко, буду писать ДАЕШ (Ад-дауля аль-исламийя филь Ирак уа аш-Шам), т.е. исламское государство в Ираке и Леванте.
Что это за люди — боевики Халифата? Убийцы и изверги — кто бы спорил, но не стоит упрощать, подобно тому, как делалось в 1941 году, когда врагов изображали как жалких и трусливых уродов. Какой вред это причинило — еще живы люди, которые помнят. Но те, кто руководят нашей пропагандой, — люди советские по своему духу, привыкшие лгать и темнить. Наши СМИ повторяют вранье сирийских коллег о «победах» армии Асада и бегстве террористов. Генерал Картополов по телевидению рассказывает, что боевики, убегая в панике, запихивают трупы своих товарищей в канализационные трубы. В такую дикую чушь может поверить только человек, не имеющий ни малейшего представления об исламе и о мусульманском правиле — предавать покойника земле в тот же день.
В чем суть, смысл жизни и борьбы этих людей? Прежде всего надо отбросить мифы. Первый миф — что это религиозная война, ислам против христианства. Джихадисты считают западное, особенно американское общество, вовсе не христианским, а безбожным, аморальным и растленным. Второй миф — это война цивилизаций, мусульманская против западной. Нет, это война варварства против цивилизации как таковой. Третий миф — что это борьба нищих, голодных и неграмотных людей. Да, обездоленных подростков охотно используют как солдат, пушечное мясо, но офицеры и генералы исламистов — образованные люди из состоятельных семей.
Четвертый миф — это борьба угнетенных, бесправных народов. Неправда, исламистские террористы выходят не из самых нищих и голодных стран, а из богатых или по крайней мере политически продвинутых и благополучных. Из 19 террористов, совершивших в США 11 сентября 2001 года «Операцию Манхэттен», 16 были выходцами из Саудовской Аравии, а наибольшее количество добровольцев для ДАЕШ из арабских стран дает Тунис.
Кто же они, что их влечет на смерть? В швейцарской «Нейе цюрхер цейтунг» говорится: «Многие мусульмане зачарованы обещанием создания великой исламистской империи, в которой не будет унижений прошлого. Социально зависимые и культурно отчужденные молодые люди на Западе видят возможность превратиться из лузеров в мучеников, воинов и героев, посвятить себя делу, грандиознее которого нет ничего». Таким образом, халифат представляет собой не только территорию, но и высокопривлекательную идею.
В мировоззрении исламистов большое место занимает виктимизация — убеждение в том, что ислам — жертва мирового заговора. А от осознания себя жертвой один шаг до превращения в мученика. Также присутствует апокалиптическая вера в последнюю мировую битву с силами зла. Главный источник зла — Запад, который исламисты рассматривают как захватчика и шайтана-соблазнителя.
В этой борьбе законны все средства; ввиду подавляющего технологического превосходства Запада приходится пускать в ход «наивысшее оружие» — смертников-шахидов. Имеет ли все это отношение к исламу? Безусловно! Откуда появился аз-Завахири, нынешний глава Аль-Каиды? Из египетских «Братьев-мусульман», девиз которых: «Аллах — наша цель, Пророк — наш вождь, Коран — наша конституция, джихад — наш путь». Нелепо звучит утверждение, что «террористы — это не мусульмане» и что «ислам запрещает терроризм». Это удобная позиция, но она не соответствует действительности.
Исламизм не является чуждым исламу течением. Даже если его назвать злокачественной опухолью на теле ислама, все равно придется признать, что джихадизм базируется на одной из аутентичных исламских традиций, берущих свое начало в глубокой древности, в военных походах пророка Мухаммеда. Именно поэтому ему так трудно противостоять. Мусульманское сообщество не смогло выработать противоядие от экстремизма — вот в чем проблема.
Алексей Малашенко точно подметил: «Исламизм не болезнь, поддающаяся лечению. Это клетки самого «организма» исламской традиции». Мощная идеология на каком-то этапе перестает удовлетворять молодую, энергичную часть своих последователей, увлеченную героической идеей. Эти люди берут на вооружение какой-то элемент своей идеологии и переворачивают его.
Так же, как вирус тоталитаризма в социалистическом движении внедряется в организм, поражая его, так и исламизм наносит удар исламу. Как же это сочетать: убийцы и искренне верующие мусульмане, борющиеся за преображение мира в духе своей религии? Зверства совершают не столько сирийцы, сколько иностранные добровольцы, побуждаемые самыми темными инстинктами.
В ДАЕШ тянутся не только те, кто мечтает стать героями, но и те, кто ищет приключений. Это приводит к тому, что в Халифат устремляются юноши с различными мотивами. Важно понимать, что истоки всех этих явлений глубоко укоренены в контексте самой исламской традиции, что делает эту проблему гораздо более сложной, чем может показаться на первый взгляд.