72-я годовщина начала Отечественной войны вновь поднимает вопрос о создании единого учебника истории. Как оценивать это событие? Безусловно, это необходимо. Традиционная версия гласит: 22 июня гитлеровская Германия внезапно и вероломно напала на Советский Союз, который, верный своим принципам, строго соблюдал положения договора с Германией. Неожиданное вторжение огромной германской армии, естественно, привело к серьезным территориальным и людским потерям. В начальный период войны Красная Армия потерпела ряд неудач, но в целом сдержала натиск врага. Положительная роль заключалась в том, что пакт Молотова – Риббентропа позволил освободить Западную Украину и Западную Белоруссию, благодаря чему границы нашей страны были отодвинуты на Запад, и мы выиграли время и пространство.
Существует и альтернативная версия: сговор Сталина с Гитлером, замаскированный под названием «пакт Молотова – Риббентропа», стал ударом в спину истекающей кровью Польше, а также открыл фюреру зеленую улицу для захвата почти всей Европы. Обладая прочным тылом в виде советского государства, не опасаясь ничего на Востоке, Гитлер смог быстро разгромить Францию и подчинить себе континент от Норвегии до Греции. Отсрочка войны на два года пошла на пользу только Германии, которая к 1941 году стала намного сильнее, чем два года назад, когда у нее не было тех танков, которые впоследствии прокатились по Франции, а затем устроили «котлы» Красной Армии в Белоруссии и на Украине.
В 1939 году Гитлер явно проиграл бы войну с Советским Союзом, а, возможно, вовсе воздержался бы от нападения на Польшу, опасаясь удара Красной Армии и войны на два фронта. Вторая мировая война могла бы и не произойти. Что касается выигрыша времени для подготовки отпора Германии, то, несмотря на значительное усиление Красной Армии за эти два года, первые дни войны показали абсолютную неподготовленность к обороне, жуткую неразбериху и низкую квалификацию командования. Неудивительно, что перед войной из армии было уволено и частично репрессировано около 40 тысяч офицеров.
Исследования показали, что в «приграничном сражении» Красная Армия имела двукратное превосходство в самолетах и четырехкратное в танках, но все эти преимущества оказались бездарно погубленными. Поражает, что Сталин, не доверявший никому, поверил Гитлеру. Когда ему и его соратникам сообщили о начале боевых действий, Сталин предположил, что германские генералы действуют без ведома фюрера, настолько он был потрясен тем, что Гитлер его переиграл. Он оставил без внимания множество предупреждений. Даже 13 апреля Черчилль отправил телеграмму британскому послу в Москве Стаффорду Криппсу с указанием немедленно передать Сталину информацию о скором германском вторжении. После этого последовали другие предупреждения, но, как заметил Черчилль, «ничто не могло пробить стену слепых предубеждений Сталина».
Прошло 72 года, и я до сих пор помню тот день с утра до вечера. Мне исполнилось всего пятнадцать, и, лежа простуженным, я услышал по радио речь Молотова о начале войны; температура сразу как рукой сняло. Я с другом отправился на Кузнецкий мост в картографический магазин, купив карты Европы и европейской части СССР. Друг удивился: «Зачем? Мы будем воевать на их территории». Это был известный лозунг: «Бить врага на его территории, малой кровью, могучим ударом». Три года подряд он приходил ко мне, чтобы смотреть, как я передвигаю флажки на карте всё дальше на восток, до Волги. Мой покойный друг, журналист Бовин, в ответ на вопрос о возвращении названия Сталинград, сказал, что это нужно, чтобы люди знали, благодаря кому немцы дошли до Волги.
С течением времени флажки начали двигаться в обратную сторону до великой победы. Иначе быть не могло, ведь Россию никто не в состоянии покорить, и у Гитлера был бы шанс только в случае наличия дальних бомбардировщиков, способных уничтожить эвакуированные на Урал заводы. К счастью, этого не произошло, как и не хватало сырьевых ресурсов для мировой войны. 22 июня стало началом конца Гитлера, решившегося на безумную авантюру. Но как трактовать события тех дней и как объединить противоположные интерпретации в учебнике? Черчилль в своих мемуарах сказал об этих днях: «Мы считали их расчетливыми эгоистами, но в тот момент они оказались еще и простаками, обманутыми бездари Второй мировой войны». Кто сейчас решится знакомить школьников с такими высказываниями? А вы говорите – «единый учебник».