Сергей Магнитский, юрист британского фонда «Хэрмитэдж Кэпитал», не жаловался на здоровье, утверждает Следственный комитет при МВД. Под стражей его держали из-за предположений, что он мог скрыться или оказать давление на следствие. Представители ведомства также уверяют, что в этом деле нет никакой политической подоплеки.
Я вновь обращаюсь к теме адвоката Магнитского, скончавшегося в СИЗО, не только потому, что ознакомился с его дневниками в «Новой газете», которые шокируют ужасом, но и потому что те, кто причастен к его смерти, заняли позицию о своей невиновности. На пресс-конференциях они заявляют: «Не ищите здесь политику», утверждая, что это всего лишь «налоговое преступление, которое расследуется в соответствии с российским законодательством». Так вот, я хочу спросить: смерть подследственного – это органическая часть российского законодательства?
Неужели те, кто организует эти самоочищающие пресс-конференции, не понимают, что волна общественного возмущения поднялась не из-за следствия, которое само по себе позорно, а потому что человек умер? Разве не очевидно, что если в СИЗО помещают человека, и он умирает от тех условий, которые описаны в его дневнике, то это и есть политика? Вы хотите, чтобы я думал, что политика – это только когда травят полонием, колют отравленным зонтиком или расстреливают в третьей стране? Отнюдь нет!
Вы посадили Магнитского в СИЗО, чтобы, как вы заявили, ограничить его передвижение или чтобы он «ни на кого не оказывал давление». Примем это за данность. Но ведь смысл этого решения – просто ограничить передвижение, не так ли? А как быть с остальным, от чего он умер? Куда деть его дневники и свидетельства о том, как с ним обращались? Вот это и есть ваша политика, смысл которой заключается в том, что, попав сюда, человек перестает быть человеком.
Политика в том, что попавший в СИЗО из человека превращается в придатка к параше. Политика в том, что вы об этом знаете, но ничего не меняете. Политика в том, что, уходя с работы, вы возвращались домой, а Магнитский, будучи лишь подследственным и никем не осужденным, шел в камеру, где его ожидала эта параша, что в широком смысле и является вашей пенитенциарной системой. Умер он именно из-за этой системы, от которой вы сейчас, на спешных пресс-конференциях, пытаетесь откреститься, одновременно защищая её.
Что может сделать подследственный в СИЗО? Только писать прошения. Вы выполняли его прошения? Как вы их выполняли? Бедные белые и пушистые зайчики, как вы осмелились, Магнитский, так подвести – взять и умереть в СИЗО!.. Но я хочу сказать, что с вами всеми будет. В интернете сейчас появляются ролики о коррупции в МВД, но скоро будут и другие – о издевательствах в СИЗО и тюрьмах. И вы будете оправдываться круглосуточно, пока ваш премьер не осознает, что все его госкорпорации, суверенные демократии, войны с Грузией и тонкая ирония про съеденные галстуки стоят ровно той параши, которая на данный момент является главным символом России.