Конечно, это шокирует. Выплаты ветеранам ко Дню Победы в России составляют 10 тысяч рублей; в Узбекистане — 86 тысяч, а в Казахстане — 175 тысяч в пересчёте на рубли. Вспоминается одно событие из моего детства. Это было в начале 60-х годов во Львове. Те, кто помнит это время, знают, что ветераны, в большинстве своем, были ещё живы, ведь они ушли на войну 20-летними, а с окончания войны прошло всего пятнадцать лет.
Ветераны войны носили гимнастёрки, что считалось особым стилем. Но 9 мая они в обязательном порядке одевались в военную форму. Это было символом для них и знаком для тех, кто не воевал — бывшие солдаты этой страшной войны демонстрировали всем, что они особая каста, заслуживающая уважения. И их, безусловно, уважали.
Однако есть еще одно воспоминание. Я видел множество ветеранов-инвалидов без ног. Они часто появлялись на улице, были еще молоды и имели силы спускаться по лестнице без пандусов. Эти мужчины бодро передвигались среди своих товарищей, но вопрос в том, на чем они передвигались. Позвольте описать эту конструкцию. Представьте сваренный прямоугольник из металлических уголков, на который положена фанера. Сверху фанеры был войлок, а на него — какая-то ткань или рогожка. Именно на эту конструкцию садился безногий солдат. Но главное, что поражало — это колёса. Это не были настоящие колёса, а обычные подшипники, на которых эта конструкция передвигалась. Подшипники были голыми, без резины, так что всё это гремело, а ветеран ощущал неровности дороги своими культями и позвонками. Мои ровесники вспоминают, что подобные конструкции встречались почти до 70-х годов. Постепенно инвалиды исчезали — их косил возраст и болезни. Однако до конца своих дней страна, запускавшая в космос космонавтов, так и не придумала для них достойную повозку — по крайней мере, я не встречал другой.
Знаете, в тот момент я был просто школьником, наблюдая за всем этим, я считал, что так и должно быть. Лишь позже, став взрослым, я понял, что родная страна не проявляла должного внимания к ветеранам. Это не дает мне покоя. Понятно, что сейчас, возможно, они считают, что лучше дожить до момента, когда все оставшиеся ветераны уйдут из жизни, нежели тратиться на них — лучше вложить средства в пропаганду, где телеведущие и «гости на зарплате» громко заявляют, что «можем повторить». Но почему экономили на ветеранах в советское время, мне непонятно. И спросить не у кого — все советские лидеры в могиле.
Однако вернемся к нашим дням. Помните, знаменитую фразу из «Адъютанта его превосходительства» — «Я сомневаюсь, подпоручик, была ли у вас мать»? В нашем случае можно бы было спросить кремлёвских — ребята, знаете такое слово «совесть»? Но бесполезно спрашивать — совести у них нет, и суммы, выплаченные российским ветеранам, которые я мог бы назвать «гробовыми», являются тому подтверждением.
Через какое-то время из нашей жизни уйдёт последний ветеран. Что останется? В памяти потомков сохранится лишь обида на державу, которая нуждалась в ветеранах только для кремлёвского пиара. А кремлёвцам останется то, что им и нужно — угроза всему миру — «Можем повторить!» Это означает развязать новую войну — афганскую, сирийскую, украинскую; бросить в эту топку солдат, а потом забыть о выживших. Просто стыдно. Но не им, а мне.