Предыдущие части моего рассказа о поездке на Амур можно найти тут, тут, тут.
И прежде чем продолжить, сделаю важное замечание. Некоторые моменты, которые я покажу, могут показаться странными, но не стоит строго судить китайцев — все их промахи и ошибки лишь следствие огромной любви к России и желания, в хорошем смысле, услужить. Да, иногда они «бегут впереди паровоза», но, как говорится, у них жесточайшая конкуренция за русского покупателя. Поэтому и случаются небольшие недоразумения, которые лишь подчеркивают их дружелюбие. Просто стоит отложить предвзятости.
Итак, мы прошли китайскую таможню и паспортный контроль. За проход с нас дважды взяли по 50 юаней (курс 5.34 рубля за юань). Первая плата напоминала фразу из Ильфа и Петрова — «за провал, чтобы не очень проваливался» — это была плата «на развитие этого пропускного пункта». Вспомнив состояние российской вип-зоны, я порадовался за китайцев: они берут конкретные деньги на развитие данного места, а не получают их из Пекина. Действительно, на фотографиях этот пункт перехода выглядит весьма комфортно и симпатично. Вторые 50 юаней были уплачены как госпошлина — тоже логично.
И вот мы вышли на площадь. Такси встречали нас, но никто не подбегал и не бормотал «подброшу недорого», нагло преграждая дорогу. Все такси были одного цвета, очевидно, от одной компании. Позже в городе мы увидели аккуратные автомобили и других однотипных цветов. На стоянке также присутствовали частные машины. Вот как выглядят китайские автомобильные номера:
Напротив выхода из речного вокзала гостей встречала огромная афиша — «Стоматология Яны». Мы были удивлены, поскольку у нас не принято так выпячивать имя, это воспринимается как что-то несерьезное. Когда вы идете к терапевту Николаю Петровичу Семёнову, это вызывает доверие, визит к хирургу Льву Израилевичу Розенкранцу — даже симпатию. Но может ли вызвать доверие визит к «стоматологу Коляну»? Вряд ли. Однако нам быстро объяснили, что подобная странность — всего лишь адаптация сложного китайского имени для русских клиентов, чтобы они запомнили.
Мы поинтересовались качеством стоматологии. Она оказалась дешевле, чем в России и, как заверили, качественной. Однако, пересчитав пломбы и проведя языком по собственным зубам, я решил оставить местный зубной эксперимент на будущее.
Далее мы сели в машину и направились в город. Как выяснилось, мы прибыли на остров, соединённый с городом мостом. На фото мы этот мост переезжаем и попадаем в город. Обратите внимание на руль — машина леворульная, как в России. Оказывается, праворульные машины в Китае вообще запрещены. Власти понимают, что как только разрешат, китайцы немедленно начнут завозить из Японии дешёвые праворульные автомобили, и собственный рынок рухнет. Но поскольку в самом Китае собирают практически все мировые марки, можно приобрести и очень дешёвую машину, что крайне важно для небогатых китайцев.
Мы продолжали двигаться по городу. Это была суббота, раннее утро — поэтому город поражал пустотой и хорошим асфальтом. Выходной позволил рассмотреть город без мелькающих людей. Всё вокруг пахло новостройкой, или лучше сказать, новостроем — думаю, читатель понимает разницу. Чувствовалось, что строили быстро, как умеют китайцы. Но с тем же «китайским» качеством. При ближайшем рассмотрении, возможно, на фото это не видно, но всё чуть кривовато и косовато, неплотно и щелевато.
Конечно, я не против, чтобы так выглядел Благовещенск, но у каждого города своя судьба. Вот, к примеру, фото какого-то муниципального здания, впереди клумба. Как видим, всё заросло травой, выбивающейся из щелей, однако, когда быстро проезжаешь мимо, этого не видно — всё по-сталински широко и привольно. Видимо, город переживает «трудности роста».
Поскольку утро встречало нас прохладой, мы решили прогуляться по набережной. Тут же мы увидели, как в машину грузят велосипеды. Оказалось, это прокат велосипедов именем С.С. Собянина. Грузчики забирали лишние велосипеды, чтобы распределить их по стоянкам. Напоминал о Собянине не только прокат, но и плитка под ногами. Она не шаталась! Однако в других местах она прыгала точно так же, как в столице нашей родины. Несмотря на искреннюю заботу о туристах, оплатить велосипед турист не мог — всё написано по-китайски. Однако внизу была удобная схема, повествующая о том, где по городу еще стоянки, чтобы и там не мог оплатить.
Мы продолжили путешествие по пустынной улице, и вдруг кто-то уже спешил из магазина. А теперь очень важное фото, на нём деталь, не бросающаяся в глаза. Посмотрите на крышу дома слева, перед торчащей телевышкой. Вы видите, что красивая железная крыша уже покрыта ржавчиной. Конечно, это не беда, ведь завтра придут маляры и её покрасят? Нет, на 99% не придут и не покрасят! Дело в том, что, как для нас с вами не удивительно, этот дом, возможно, никогда не будут ремонтировать. Он постоит лет пятнадцать, после чего будет быстро снесён, а на его месте за месяц построят новый — такова идеология строительства в Китае. Ремонтировать дома нет смысла — это слишком дорого, да и проекты устаревают.
С одной стороны, это прекрасно, потому что на этой набережной всегда будут появляться новые удивительные дома. Но, с другой стороны, за этой красотой скрываются человеческие трагедии. И вот почему. В один прекрасный день жители обнаруживают на своём доме иероглиф. Он означает требование немедленно обратиться в муниципальные органы. Там жителям сообщают, когда точно сносят их дом. Они получают компенсацию, но она всегда значительно меньше стоимости уже существующей квартиры. И жителям приходится искать добавочные деньги на такую же квартиру или вселяться в меньшую. Так с людьми поступает родное китайское государство. На голубом глазу.
Из-за этого в Китае существует еще одна проблема — моральная, совершенно непривычная для нас. У китайцев, кроме тех, кто живёт в деревнях, нет того, что мы называем «родным домом». Пока человек растёт, его десять раз переселяют по описанной схеме, и он не может, по-русски, прийти и упасть на колени у «родного порога». «Родной порог» — только у китайской бабушки в далёкой деревне…
Продолжение следует…