Политолог Дмитрий Орешкин в своих размышлениях о мировой экономике и кризисах вспоминает двух prominent российских экономистов: Егора Гайдара и Андрея Илларионова. В январе 2008 года Гайдар, в своей характерной сдержанной манере, предсказал начало глобального экономического кризиса и его потенциальные последствия для России. Он отметил: «…Сегодняшние события для экспертного сообщества неожиданностью не стали… Вопрос о том, будет ли в Америке новая рецессия, не актуален. Все, кто знает хоть что-нибудь об американской экономической истории, понимают: будет. Вопрос — когда будет, и что станет ее спусковым крючком? … Риск рецессии сейчас связан с кризисом на рынке ипотечного кредитования, который затронул рынок жилья и стабильность финансовой системы США. Снижение цен на жилье может составить 15%, что означает сумму, превышающую три триллиона долларов, существенно больше, чем капитализация всей банковской системы страны. Если темпы экономического роста США станут отрицательными, это сказаться на экономике Китая, Индии, Евросоюза и СНГ. Это сегодня и происходит… возможно, снижение темпов глобального экономического роста приведет к снижению темпов роста и в России».
Однако через полгода, в августе 2008 года, Андрей Илларионов предложил альтернативный взгляд на экономическую ситуацию. Он критически оценил предсказания Гайдара: «В последнее время Егор Тимурович неоднократно говорит о том, что мир на грани экономической катастрофы. И Россия – тоже… Платежный баланс ухудшится, и в Россию придет экономический кризис. Власти к этому не готовы, и нас ждут серьезные проблемы. Логическая цепочка, предложенная Гайдаром, была опровергнута почти немедленно. Прошедшие полгода лишь подтвердили ее слабость… Ипотечный кризис в США, похоже, подходит к концу… Рецессии в США нет, и, вероятно, в 2008 году уже не случится… Снижение темпов роста действительно произошло, но рецессия маловероятна… Поэтому прогноз Гайдара не подтверждается».
Итоги были подведены на основании фактов: Егор Гайдар предостерегал о вероятном кризисе и ухудшении экономики, в то время как Андрей Илларионов, опираясь на большее количество данных, делал выводы о значительном улучшении нефтяной конъюнктуры и малой вероятности рецессии. Гайдар был «развенчан в пух и прах». Осенью 2008 года произошло банкротство банка Lehman Brothers, и Национальное бюро экономических исследований США объявило, что экономика США с конца 2007 года уже находится в рецессии. В результате, когда Илларионов утверждал, что рецессия маловероятна, она уже продолжалась более полугода. Нефть, после его выступления, обвалилась более чем вдвое, и затем в течение двух лет восстанавливалась, как и предсказал Гайдар.
Экономисты различаются по своим прогнозам: кто-то оказывается прав, а кто-то — нет. Гайдар, к примеру, предсказал кризис, который стал самым серьезным со времен Великой депрессии. Однако, несмотря на это, возникла ментальная проблема: раз кризис произошел, значит, репутация Илларионова как экономического прогнозиста оказалась под сомнением. А это, в свою очередь, ставит под вопрос, действительно ли кризис был таким глобальным.
Объясняя ситуацию, Илларионов утверждал, что кризис не настоящий, ведь некоторые страны, как Вьетнам и Албания, не заметили его. Однако это не отменяет глобального характера кризиса. Вопрос о том, какое отношение к этому имеет Гайдар и Россия, остается открытым.
Илларионов также утверждал, что кризис происходил неправильно: рынок сырья должен падать первым, а не финансовые рынки. Это поднимает вопрос: является ли нынешний кризис тем, что предсказывалось? Гайдар предупреждал, что цены на нефть – это спекулятивная вещь. Люди, обладающие большими знаниями, как Джордж Сорос, также не смогли предсказать последующий рост цен на нефть и упустили возможность заработать.
Поэтому ожидания и опасения росли. Гайдар предупреждал: пузырь готов, и рано или поздно нефть обрушится, а вместе с ней и российская экономика, сидящая на углеводородной игле. И это послание актуально до сих пор.