4 марта я посетил больницу Тверского УФСИН в Торжке, где на коротком свидании встретился с дочерью Таисией. Её этапировали из женского лагеря в Вышнем Волочке в ночь на 16 февраля. Расстояние от Волочка до Торжка составляет 70 километров, а от Торжка до Твери — примерно столько же. Однако заключённых женщин перевозят через Тверь, что подразумевает крюк в 140 км. Поэтому Таисия добралась до лечебного учреждения лишь спустя шесть дней, проведя время в СИЗО Твери.
Официальное название учреждения — Федеральное казенное лечебно-профилактическое учреждение «Областная больница Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Тверской области». Оно расположено на окраине Торжка, неподалеку от ИК-4 — мужского лагеря, где отбывал срок Сергей Мохнаткин. Больница системы исполнения наказания представляет собой «учреждение» с традиционными атрибутами, такими как забор с колючей проволокой и вышка у входа. Таисию перевезли сюда на «обследование» после публикаций в СМИ о проблемах с медицинским обеспечением в колонии Вышнего Волочка, где ей перестали выдавать необходимые лекарства.
В это время в колонию прибыла комиссия из системы ФСИН, и ей пообещали направить на «обследование». Слово «обследование» я использую с осторожностью, потому что реальные диагностические процедуры в этой тюремной больнице не проводятся. Даже до приезда сюда стало известно, что в учреждении отсутствует врач-эндокринолог, то есть специалист, способный диагностировать заболевания, такие как сахарный диабет, которым страдает Таисия. Оказалось, что это действительно так. Лечащий врач, желая помочь, не знает, какие анализы и тесты нужны для установления диагноза. Ситуация достигает абсурда: Таисия сама объясняет врачу, что необходимо делать для диагностики. После консультации с кем-то, врач соглашается с её рекомендациями.
Тем не менее, за 10 дней пребывания в больнице Таисии так и не сделали глюкозотолерантный тест (сахарная кривая), который является одним из первых методов диагностики диабета. При этом ей назначили таблетки, снижающие уровень сахара в крови, что делает любые анализы бессмысленными. Невозможно измерить, сколько инсулина вырабатывает организм, и поэтому трудно установить тип диабета и степень тяжести заболевания.
В целом, поведение врачей в системе исполнения наказания можно охарактеризовать как равнодушное. Основная установка среди медперсонала — заключённый по определению симулянт, который выдумывает болезни, чтобы избежать наказания. Врачи не ставят диагнозы и не назначают лечение, а пытаются доказать, что заключённый здоров. Таисии приходится с трудом добиваться осмотра у различных врачей, и процесс происходит исключительно формально. Она шутит, что проведённое ей УЗИ внутренних органов можно было бы записать в Книгу рекордов Гиннеса за скорость, так как никогда раньше процедура не проходила так быстро.
В тюремной больнице в Торжке Таисии разрешили использовать медикаменты, которые я передал ей ещё в лагерь. Эти таблетки следовали за ней по этапу из Волочка, через Тверь в Торжок. Разрешили их, так как собственные препараты отсутствуют. В итоге Таисия уже не видит смысла находиться в больнице УФСИН, поняв, что никто не собирается по-настоящему её обследовать, ставить диагнозы и назначать лечение. Она убеждена, что все диагнозы будут написаны так, как необходимо тем, кто её осудил, поскольку тюремные медики подчиняются правилам лагерной системы. Что такое клятва Гиппократа они вряд ли могут вспомнить.
