Надежда Савченко в настоящее время находится в особо охраняемом блоке больницы СИЗО «Матросская тишина». Доступ к этому отсеку имеют лишь ограниченное количество сотрудников изолятора. Камера, где содержится Надежда, рассчитана на троих, но она находится там одна, под круглосуточным видеонаблюдением. Сегодня уже 58-й день её голодовки… Еду Надежде приносят три раза в день, как и другим заключенным. По директивам ФСИНа еда должна оставаться у голодающего заключенного не менее трех часов. Надежда похудела на 15 кг, продолжая пить только чай и воду. В последние дни ей практически ежедневно ставят капельницы с глюкозой и аминокислотами, а со следующей недели будут добавлены различные жиры. Медики явно обеспокоены её здоровьем. Несмотря на то, что Надежда держится бодро, последствия длительной голодовки не могут пройти бесследно. Тюремные врачи опасаются неврологических последствий и негативного влияния на женский организм.
На руках Савченко появились огромные красно-бордовые пятна в местах постоянных инъекций. Это, вероятно, аллергическая реакция на жидкость для обработки кожи перед капельницами. В тюрьмах используют раствор с минимальным содержанием спирта, и именно на него у Надежды развивается аллергия. В ближайшие дни медики обещали заменить аллергенный раствор на спирт. Надежда также получила антиаллергические лекарства, надежда только на то, что медпрепараты до неё дойдут. На вопрос о том, сколько ещё дней она планирует голодать, Савченко говорит: «Пока не отпустят в Украину, в блокадном Ленинграде голодали больше…»
Также я рассказала Савченко о том, что депутаты Европарламента начали однодневные голодовки в её поддержку. Она выразила благодарность депутатам и вспомнила, как год назад, будучи летчиком, отстаивала право носить пилотку, когда украинские военноначальники захотели изменить форму десантников и летчиков. Савченко с гордостью делится, как, несмотря на попытки забрать её пилотку, она пришла на построение в ней вновь и вновь, пока командир не разрешил ей её носить. Это была её победа над шовинизмом.
Любопытно, что на ежедневные прогулки Надежду конвоируют исключительно в сопровождении служебной собаки. Собаки меняются, и Надежда говорит, что «собаки, как и охранники, нас презирают, потому что мы зэки». Она вспоминает, как на судебных заседаниях по делу Pussy Riot собака лаяла именно в те моменты, когда выступали адвокаты, мешая слышать их слова. Это подчеркивает особую роль, которую собака играет в системе отношений репрессивного аппарата и заключенных женщин — роль устрашения.
Особых жалоб на содержание и медицинскую помощь у Савченко нет, лишь просила приглушить яркий неоновый свет, который светит как днём, так и ночью, вызывая боли в глазах. В женском СИЗО-6, где она содержалась ранее, и в «Матросской тишине» почти всюду цементная пыль от ремонтных работ. Ремонт в изоляторах проходит крайне медленно, коридоры моются редко, поэтому строительная пыль разлетается по всем помещениям. Заключенные пытаются защититься от пыли, подложив мокрые тряпки под двери камер, но это мало помогает.
За время нахождения в тюремной больнице Савченко получила три письма. Были проблемы с деньгами на её счету, где было всего сорок рублей, на которые нельзя было ничего купить. Теперь, по всей видимости, счёт пополнился. У Надежды новый следователь, Бокунович, вместо Маньшина. Надежда утверждает, что общается с ним «достойно его интеллекта». Недавно ей принесли для ознакомления постановление о проведении семи экспертиз. Надежда возмущается, что следователь не объяснил, зачем проводить те же экспертизы, что уже проводились. «Что эти следователи делали девять месяцев?» — недоумевает она.
Среди семи экспертиз первой является комплексная взрывотехническая. Надежда говорит, что речь идет о том, что какой-то мужчина собрал в пластиковое ведро на посту какие-то останки и передал их следствию. Эти останки приобщены к делу и по ним назначена экспертиза. Вторая экспертиза — молекулярно-генетическая по погибшим Волошину и Корнелюку, третья — судебно-медицинская на причины их гибели. Четвёртая — комиссионная судебно-медицинская молекулярно-генетическая по тем же лицам. Пятая — психолого-психиатрическая экспертиза самой Савченко в институте Сербского. Шестая — химическая по одежде Савченко на предмет следов пороха от миномета. «Какие следы они собираются искать, когда следователь настоятельно посоветовал мне постирать форму после задержания?» — возмущается она. Седьмая экспертиза — почерковедческая по какому-то письму, содержание которого Надежда не знает. Предыдущая экспертиза уже показала, что письмо написано не Савченко, но мать Волошина обжаловала вывод, и теперь будет проведена еще одна экспертиза. Надежда не может понять, чем занимались следователи девять месяцев, если помимо экспертиз они также опрашивали свидетелей. По её словам, следователь сообщил, что после ареста было опрошено 11 тысяч свидетелей, а теперь их число возросло до 17 тысяч. И кто знает, сколько еще свидетелей впереди…