Судья-палач из телесериала «Пятницкий» однажды заметил: «Что бы я ни сделал, мне ничего не будет, ведь суд – это закрытое сообщество.» Это высказывание, по всей видимости, отражает состояние дел в нашей судебной системе, где царит круговая порука. Именно здесь и возникает идея общественного контроля, способного стать панацеей для отечественной судебной системы.
Недавно, слегка оправившись от процесса по рассмотрению своей апелляционной жалобы, я опубликовал статью с вопросом: «Независимый суд – это миф?» Стоит отметить, что дело не дошло до рассмотрения жалобы по существу. Когда председательствующий – судья Кировского районного суда Виктор Гужов – незаконно отказал мне в удовлетворении законного ходатайства об истребовании доказательств, у меня подскочило давление.
Я сказал судье Гужову, что мне необходимо покинуть зал судебного заседания во избежание гипертонического криза. На что он заметил, что судебное заседание открыто, и я могу его покинуть по своему желанию. Однако в своем определении он указал: «при рассмотрении дела в апелляции – заявитель Андурский Е.Я. на стадии ходатайств зал судебного заседания покинул без объяснения причин, об отложении судебного разбирательства не просил». Какой просьбе могло идти речь, если я находился в состоянии шока?
Перед уходом из заседания я лишь попросил, чтобы решение по моей жалобе было обосновано нормой закона, как этого требует Гражданский процессуальный кодекс РФ. Но судье Гужову, похоже, это было явно не нужно. Понимая, что ссылаться на законодательство в данном случае бесполезно, я попробую обратиться к закону исключенного третьего. Этот закон гласит, что два противоречащих суждения не могут быть одновременно истинными и одновременно ложными. Если одно из утверждений ложно, другое обязательно истинно.
К сожалению, закон исключенного третьего не указывает, чье именно суждение верно. Он лишь фиксирует существование двух суждений, одно из которых по необходимости окажется истинным. В юридической практике это означает, что «два противоречащих суждения не могут быть одновременно ложными, одно из них обязательно будет истинным». Наша судебная система устроена так, что истину устанавливает только суд. И поскольку суд утвердил, что я, как последний хам, без слов покинул зал, то, казалось бы, так и должно быть. Однако я настаиваю, что подобных действий не совершал, и вынужден защищать свою честь и достоинство.
Я не позволю никому даже намекнуть на то, что способен на грубые поступки. Таким образом, я утверждаю: «установление» суда о том, что я покинул зал без объяснений, является ложным. Я готов подтвердить это под присягой или даже пройти испытание полиграфом. Не исключаю, что и судья Гужов согласится дать показания под присягой, но вот сдавать полиграф он, скорее всего, не отважится.
А теперь к делу: на вторую декаду ноября 2012 года запланирована дискуссия на тему «Общественный контроль как средство санации судебной системы». Это средство мы уже обсуждали с председателем Верховного суда Татарстана Ильгизом Гилазовым.