«Я думаю, мы в ситуации худшей, чем РБК», — начал разговор Алексей Алексеевич. Он поблагодарил за возможность провести интервью и отметил, что не хотел бы вызывать его раздражение, как в предыдущий раз. На этот раз целью встречи было больше обсуждение внутренних новостей.
— Глобально ситуация вокруг «Эха» подуспокоилась?
— Ничего не подуспокоилось. У нас неизменная редакционная политика. Мы продолжаем публиковать все расследования РБК, ФБК, «Новой газеты», которые вызывают недовольство и ярость отдельных представителей власти. Простая причина в том, что общий тренд на подавление независимой прессы остается. У нас работает генеральный директор, назначенный Михаилом Юрьевичем Лесиным, и продолжает ту же политику, что проводил его предшественник.
— Но у вас есть «Устав». Это ваша броня.
— На каждую броню есть снаряды.
— Эта броня вас защищает уже 25 лет.
— Броня осталась прежней, но качество снарядов улучшается. Общая атмосфера вокруг независимых медиа и «Эха» ухудшается. Мы видим, что происходит с РБК, «Дождем», «Новой газетой»…
— А что с ними происходит?
— Это они вам расскажут. Очевидно, что ситуация вызывает определенные тревоги. Мы были вынуждены в прошлом году исполнить закон о сокращении доли иностранного акционера. Теперь 80,2% акций находятся в руках «Газпром-медиа» и нашего пакета, что ослабляет защиту инвестиций.
— Вы юридически стали более уязвимы?
— Конечно. Это российская компания, и я не буду подсказывать, как с ней обращаться. Все помнят, что случилось с российскими акциями НТВ в 2001 году. Мы находимся в опасной кислотной зоне. Хотя это не влияет на редакционную политику, держать оборону стало труднее. Что внутри? Радио работает, редакционная политика не изменилась.
— Снаружи идут не только точечные атаки, но и плевки в адрес «Эха». Например, высказывания Жириновского в Госдуме.
— Владимир Вольфович просто знает тренд.
— Он рекламирует вас на радио, а в Думе говорит противоположное.
— Это вопрос к нему.
— Я просто привожу примеры недовольства. В твиттере Коротченко что-то написал о «Эхо». Начали раздувать тему о высказываниях Васильева…
— Да, я предложил Васильеву написать заявление о работе у нас.
— И Павлова выразила недоумение по поводу участия сотрудников «Эха» в дне рождения Горбачева.
— Это не входит в обязанности генерального директора, и ей было сказано.
— Эти примеры показывают отсутствие крупной массированной атаки на «Эхо», но мелкие высказывания продолжаются. Зачем они нужны?
— Это отражает общий тренд в стране.
— То есть это желание выслужиться?
— Да, это дополнительные звездочки на погоны. Тренд негативный, и эти мелкие выпады лишь отражают общую картину. История с Лесиным научила многих, что не стоит наезжать на «Эхо Москвы» без согласия высшего руководства.
— Разные люди информируют верховного главнокомандующего, включая Сергея Борисовича Иванова. Помните, Путин на встрече сказал, что «Эхо Москвы» — государственная радиостанция, а потом ему сообщили, что это не так?
— Да, его информируют разные люди.
— Вы упоминали в твиттере о встрече Путина с главными редакторами СМИ. Раньше встречи проходили чаще, чем раз в год.
— Это его решение. Нет ничего необычного в этих встречах, кроме того, что они реже. График президента стал плотнее.
— Изменилась ли атмосфера встреч после украинского кризиса?
— Нет, характер встреч не изменился и в отношении к «Эху» тоже. Это обычная практика, где звучит и критика, и вопросы от коллег.
— Но последние два года были довольно нестандартными.
— Я понимаю. Тем не менее, характер общения не изменился.
— На прошлой встрече вы говорили о снижении рейтингов после Крыма и последующем росте. Какова текущая ситуация?
— Мы не можем вернуть докризисные показатели слушаемости, начиная с ноября прошлого года, и поэтому решили заняться участками эфира, которые не занимали высокие позиции. Утром мы стоим на втором месте в Москве, а вечерние программы стабильно на первом.
— О «Дневном развороте». Вы переформатировали его, добавив час с Асланяном и планируете проводить час о автомобилях. Почему?
— Исследования показали, что аудитория хочет больше автомобильного контента. Мы решили создать новую программу, учитывая временное отсутствие Александра Пикуленко.
— С чем связано его отсутствие?
— Насколько мне известно, это связано со здоровьем. Рассматриваю это как длительный отпуск.
— Вы убрали клубные передачи, такие как «Неглянец». Это было правильное решение?
— С точки зрения эксперимента — да, но рейтинги пострадали. Они ушли на клубное время.
— Это уже завершенный вариант «Дневного разворота»?
— Все ещё в процессе, но мы решили фиксировать изменения. Автомобильная передача будет оценена через три месяца, а «Персонально ваш» поднял нас на первую позицию.
— Утренний эфир тоже меняется. Вы долго его не трогали, но сейчас взялись за час с 8 до 9. Какие у вас планы?
— Это предложение Тани Фельгенгауэр и Саши Плющева. Мы хотим сделать этот час более интерактивным.
— Это связано с желанием обогнать Соловьева?
— Да, вернуть первое место.
— В чем причина успеха Соловьева?
— Он привлекает интерес значительной части аудитории, и его поддержка со стороны ВГТРК играет роль. Сопротивляться этому можно только создавая дополнительный контент. Мы над этим работаем.
— Какой контент вы планируете создавать дополнительно?
— На этот вопрос пока не могу ответить конкретно, но идем в ногу с изменениями и потребностями аудитории.