На пресс-конференции 20 декабря Президент России Владимир Путин снова и снова отвечал на вопросы, связанные с антисиротскими поправками в законодательство, которые запрещают гражданам США усыновлять российских детей, оставшихся сиротами или брошенных родителями. На конец 2011 года только в приютах и детских домах насчитывалось более ста тысяч таких детей. Путин явно испытывал раздражение, однако множество журналистов продолжали расспрашивать его на эту тему, поэтому мероприятие не стало «режиссироваться» с целью уклонения от обсуждения.
Президент старался излагать мысли так, чтобы телезрители, не знакомые с деталями вопроса, не поняли, что данный запрет является ответом на принятие в США «закона Магнитского». Этот закон ввел санкции в отношении российских судей, правоохранителей и чиновников, чьи действия или бездействие привели к смерти в следственном изоляторе Сергея Магнитского. Он был не просто арестантом, но человеком, который убедительно доказал необходимость расследования деятельности большой группы российских госслужащих в связи с хищением 5 миллиардов рублей. Однако, слушая Путина, можно было бы подумать, что дело обстоит совсем иначе.
Президент похвалил простых американцев, которые только в 2011 году усыновили 956 российских детей, из которых 89 были инвалидами, а затем резко критиковал власти США: «Когда преступления против российских детей совершаются, американская Фемида чаще всего не реагирует и освобождает от уголовной ответственности тех, кто явно совершил уголовные деяния в отношении ребенка», – отметил Путин. Он добавил, что российские власти не могут повлиять на ситуацию, так как американские федералы «включили дурочку» и не уведомили Россию о том, что контроль за усыновителями зависит от властей штатов.
Это заявление является модификацией уже высказанного ранее МИДом тезиса о том, что «правосудие США может проявлять максимальную строгость в случаях жестокого обращения с несовершеннолетними», однако «такой подход зачастую не работает, когда дело касается российских детей, усыновленных американцами». Однако при внимательном анализе ситуации становится очевидно, что как заявления МИДа, так и слова Путина не соответствуют действительности.
Анализ решений судов, связанных с расследованиями смертей российских детей в США, показывает отсутствие различий в подходах. В «деле Димы Яковлева», где приемный отец забыл своего сына в машине и тот погиб, суд оправдал обвиняемого в непредумышленном убийстве. Аналогично поступил суд в отношении другого американца, Эндрю Калпеппера, который также забыл своего сына в машине всего за пять дней до трагедии с Димой Яковлевым. Эти случаи показывают, что разделения на «своих» и «чужих» в американских судах не существует.
Дополнительным аргументом в пользу этого служат строгие приговоры в случаях предумышленных убийств, где размер наказания может составлять десять, пятнадцать и восемь лет. Эти сроки вполне сопоставимы с 19 годами, которые получил российский гражданин Евгений Глотов за убийство своей 2-летней дочери.
Тем не менее, антисиротские поправки, похоже, продиктованы не плохим поведением американских судей, а раздражением российской элиты, которая обеспокоена «законом Магнитского». Это выражается в статьях нового закона, подписанного президентом. В одной из них говорится, что «действие настоящего Федерального закона распространяется на граждан государств, которые приняли решение о запрете на въезд граждан Российской Федерации и об аресте их активов за нарушения прав человека в России». Это означает, что для граждан любого государства, принявшего закон, аналогичный «закону Магнитского», будет введен запрет на усыновление российских сирот.
Однако к судьям Канады, Великобритании и Германии у нас нет претензий по поводу российских детей. Таким образом, причина кроется лишь в желании создать более эффектную ответную меру на «закон Магнитского», пусть и абсурдную. На угрозу ареста российских счетов вы не реагируете? Продолжаете беззаботно рисовать карикатуры? Так вспомните о ребенке, которого вы собирались взять в семью, и не оставайтесь равнодушными.
Иван Слепцов