При Владимире Путине и его преемнике Дмитрии Медведеве судебная власть в России стала инструментом исполнительной власти. Такое мнение высказал Владимир Ярославцев, один из судей Конституционного суда и его главный оппонент, выступающий за демократические ценности. Он подчеркнул: «Укрепление авторитаризма приводит к тому, что судьи становятся все более зависимыми».
Ярославцев отметил, что сегодня никто не может предсказать, какое решение примут власти завтра. «Никто ни с кем не консультируется, и никто ничего не оспаривает», — указал он, подводя итоги работы Медведева. Судья процитировал римского поэта Ювенала: «Я этого хочу, я так велю; пусть доводом будет воля моя». Он добавил: «Я словно на развалинах правосудия». Пятидесятисемилетний Ярославцев родом из Ленинграда (ныне Санкт-Петербург), где занимал пост председателя городского суда по уголовным делам, а в Конституционном суде работает с 1994 года. На этой должности он может оставаться до 70 лет.
Члены Конституционного суда могут выносить решения независимо, но, по словам Ярославцева, они должны применять конформизм, чтобы не раздражать властные структуры. «Судебная система не является изолированным элементом общества. В России гражданское общество либо не существует, либо находится в зачаточном состоянии. Законодательные органы парализованы, а ключевая роль в управлении государством принадлежит вертикали власти», — добавил он.
Судья также выразил обеспокоенность делом журналистки Натальи Морарь, которая заявила о предполагаемой причастности высокопоставленных чиновников Кремля к коррупции. Против неё не выдвинуто официальных обвинений, однако Федеральная служба безопасности (ФСБ) запретила ей въезд в Россию. Морарь обратилась в российские суды, но, в конце концов, Конституционный суд в мае отказал ей в жалобе. Судьи Ярославцев и Анатолий Кононов, проголосовавшие против этого решения, выпустили свое особое мнение. Ярославцев сообщил, что им не разрешили проверить законность действий ФСБ.
По его словам, «наиболее тревожно то, что суды признают за ФСБ право не предоставлять доказательства». Он добавил: «Для обеспечения безопасности страны спецслужбы могут ограничить право на въезд любому иностранцу, но разве Морарь угрожает безопасности России? То, что произошло, — это профанация правосудия. Именно судья должен определять, правильное ли это решение».
Случай с Морарь служит ярким примером того, что службы безопасности могут действовать безнаказанно, а суды ограничены в своих полномочиях. «Органы безопасности стали органами власти, и это возвращение к советским временам. Это вызывает беспокойство. Мы не должны забывать репрессии Сталина и тридцатые годы», — заключил Ярославцев.
Он также обратил внимание на беспокойные решения, включая продление президентского срока, назначение губернаторов вместо их избрания и усиление контроля над судебной властью. Конституционный суд одобрил ограничения прав на проведение демонстраций и юридическое толкование, позволившее пересмотреть дело магната Михаила Ходорковского. Медведев может жаловаться на «правовой нигилизм», но Ярославцев полагает, что суды «нужно избавить от этого зла, которым стала Администрация Президента, а также от коррупции».
«Принимается много законов по борьбе с коррупцией, но не разрушены экономические основы её существования, когда у должностных лиц имеются компаньоны, пользующиеся их положением», — отметил он. В 2008 году Конституционный суд был вынужден переехать из Москвы в Санкт-Петербург. «Мы отошли от центра принятия решений. Раньше жизнь у нас кипела. Теперь почти никто к нам не приходит. Конституционный суд должен решать политические проблемы правовыми методами, но власти боятся этого и пытаются превратить его в свой придаток», — заключил Ярославцев.