Может ли православие объединить русских и украинцев в условиях текущего политического конфликта? Безусловно, нет. Вспомним XVII век: с каким диким азартом православные уничтожали друг друга из-за абсолютно незначительных вещей, таких как складывание пальчиков. В ту эпоху всё было напичкано благочестием, а церковь уже тогда расколола монолитную нацию, создав один из самых драматичных прецедентов в русской истории.
Современное русское православие представляет собой часть имперской идеологии, агрессивной и нетерпимой, унаследованной от XIX века. Российская империя, по уровню тоталитаризма, была абсолютно схожа с сегодняшней Северной Кореей. Чаадаев, едва произносящее слово против, мог оказаться в психушке, судьба издателя Новикова также была печальной. В уголовном кодексе существовало 14 статей, предполагающих жестокие наказания за любую атеистическую мысль, даже если она не была реализована. Православие в то время держалось исключительно на штыках и уголовном кодексе.
Как только рука государства разомкнулась и православие перестало быть обязательным компонентом общественной жизни, люди мгновенно потеряли интерес к храмам и обрядам. Не будем всерьез полагать, что революцию 1917-18 годов совершили три еврея с ржавыми маузерами, уничтожив всю святую Русь. В действительности, это делали русские люди, большие массы которых озверело действовали.
Православие не в силах никого объединить или смягчить политическую ситуацию. Те, кто сбрасывал попов с колоколен и жег иконы, были крещеными, воцерковленными, причащёнными – все они получили христианское образование и воспитание. Других в России в 1918 году не было, так как православие было государственной религией и обязательной частью жизни. Не случайно даже Деникин с удивлением отметил, что его солдаты, не являвшиеся красноармейцами, без проблем устраивали общественные туалеты в разорённых церквях.
Русский человек находится в полной зависимости от взглядов власти. Если начальство изображает что-то с свечкой в руке, это немедленно подхватывают подданные. Стоит власти махнуть рукой, и интерес пропадает. Именно так произошло в 1917-18 годах. Надо помнить, что мучили попов их же прихожане.
Православие, будучи идеологией, может лишь углубить раскол между Россией и Украиной. Несмотря на то, что украинские попы надевают одинаковые шапки и произносят схожие слова, их насмешки над тем, что РПЦ считает святым, наглядно демонстрируют, как они могут сосуществовать. Украинские иерархи открыто проявляют недовольство по отношению к русским коллегам. Когда привозили различные дары, высшие чины украинской православной церкви иронизировали над тем, что скоро им будут привезены «тени апостолов». Такого отношения не скрывали даже митрополиты.
Фетишистские инициативы РПЦ, на которых церковь пытается сделать имя, вызывают лишь смех. Дипломатическое, политическое и каноническое крушение уже произошло. Что бы ни случилось дальше, в тех областях, которые окажутся под контролем России, РПЦ будут приносить на штыках. Украинцам важнее их собственная каноничность и законность с точки зрения церковного права. Нельзя утверждать, что они неканоничные. Существовало два Собора: в 1686 году в Константинополе и в 1924 году, где решалась судьба Украинской автономной православной церкви, однако вопрос так и остался открытым.
РПЦ не любят, видят её амбиции, не соответствующие каноническому положению. Она является лишь одной из поместных церквей, занимающей далеко не ведущее место в иерархии. Вся эта показуха и постоянное стремление угодить властям только усугубляют ситуацию. Теперь украинцы могут спокойно разрывать отношения с Московской патриархией и забирать такие важные святыни, как Киево-Печерская лавра, Почаевская лавра и Святогорский монастырь.
Для РПЦ Украина — не просто житница, это 11 тысяч приходов, почти основной источник доходов. Потеря Украины станет для РПЦ катастрофой. В России православие стало абсолютно номинальным, вера не является частью общественной жизни. «Машина казенного православия» не функционирует. Её только красят и украшают, но толкают вручную. Позади бегают несколько горожан, изображая рычание двигателя, чтобы мы поверили, что она действительно работает. А на Украине православие действительно активно.
Какое чудо это вызывает? Увы, ответ неутешителен: обижать украинцев мы не имеем права, но истина заключается в том, что религиозная вера — это не наличие каких-то специальных знаний, а отсутствие элементарных. В этой связи Украина оказывается более религиозной и доходной. Главная геополитическая миссия Гундяева — соединить украинскую и русскую православные церкви, пытаясь привлечь к себе достаточно беззащитную в религиозном смысле Украину. Но авторитет Московского патриарха уже подорван.
На Украине количество скандалов не уступает таковым в обычной бизнес-корпорации, работающей с крупными суммами. Однако украинская православная церковь, каким-то образом, заняла умную позицию, что не присуще попам. Они сразу определились, что на стороне Украины, выбрав сторону своего народа и стремясь к спокойствию и процветанию своей страны любой ценой. Это позиция оказалась очень сильной.
РПЦ же неофициально благословила агрессию и поддерживает российское движение на украинской земле. Это не скрывают и черносотенные издания, которые требуют крови, войны и танков. Таким образом, РПЦ потерпела поражение. Судьба религиозности, как украинской, так и русской, печальна, но украинцы, безусловно, приобретают преимущество в этой ситуации.