Михаил Ходорковский, выступая в Верховном суде, заявил, что для него «всегда было и остается важным добиться справедливости на Родине». Он отметил, что начиная с дела ЮКОСа, прокуратура и Следственный комитет стали главными инструментами внутренней политики в стране. По словам Ходорковского, независимо от того, идет ли речь о выборах или хозяйственных делах, слова «возбуждено уголовное дело» стали ключевыми.
«Результат, на мой взгляд, катастрофический», — добавил Ходорковский. Именно в громких и политически мотивированных процессах снижаются стандарты доказывания, и появляется возможность избирательного толкования законодательных норм. По его словам, невозможно убедить судей, прокуроров и следователей не упрощать свою работу в обычных делах, если они уже привыкли пользоваться тактикой, которая применяется в случаях, интересующих власть.
«В результате, мы наблюдаем постепенное разрушение всей правовой системы», — подчеркнул Ходорковский. Обычные люди говорят об отсутствии доверия к суду, а эксперты — о крушении права. Второе дело ЮКОСа служит хорошей иллюстрацией этой проблемы. «При чтении приговора Хамовнического суда я был поражен. В нем содержится три взаимоисключающих версии того, что же я якобы похитил: нефть, денежные средства и нефтепродукты», — рассказал он.
По его мнению, это лишь подтверждает, что закон перестал что-либо значить, а важным стало лишь благоволение власти. Первое дело ЮКОСа, несмотря на признание ЕСПЧ несправедливости процесса, вызывало сомнения, так как казалось, что избирательное применение закона — это лишь тактический прием. Второе дело развеяло эти сомнения: речь идет не о соблюдении закона, а о готовности пожертвовать репутацией судебной системы ради нового тюремного срока для оппонентов власти.
«Это уникальный случай», — отметил Ходорковский, добавив, что даже «Международная амнистия» признала осуждённых в данном процессе узниками совести. ЕСПЧ также выразил мнение, что в первом процессе недостаточно доказательств политической мотивированности, однако по второму делу следует вернуться к вопросу.
Ходорковский привел примеры абсурда, начиная с противоречия «присвоил своё». Хамовнический суд установил факт, что он с 1998 года был единственным акционером так называемых потерпевших. «Как же можно утверждать, что я якобы одобрил сделки потерпевших против их воли, если я владел 100% акций?» — задался вопросом Ходорковский. Он отметил, что вывод суда выглядит юридическим безумием.
«Согласно налоговому кодексу, налоги платит собственник реализуемого товара. Суд согласился, что ЮКОС получил право собственности, а потерпевшие его утратили в результате сделок. Однако как можно одновременно признать, что нефть была присвоена и что ЮКОС её купил?» — недоумевал он.
Ходорковский выразил недоумение, как Хамовнический суд сумел одновременно признать два взаимоисключающих факта: что ЮКОС купил нефть и стал собственником, и что владельцами остались так называемые потерпевшие. «Это абсурд», — заключил он.
Он также отметил, что если Верховный Суд готов подтвердить, что ЕСПЧ обманули, и что банкротство ЮКОСа имело ложные основания, то он не будет спорить, поскольку это лишь подтверждает обман.
«Для нормальных людей — если у ЮКОСа есть право, то есть, если нет — то нет. А взаимоисключающие решения означают обман», — подчеркнул Ходорковский. По его мнению, это бьет по репутации российской судебной системы ради иррациональных страхов чиновников. «Неправедные судебные решения становятся одним из главных детонаторов протестов», — предостерег он.
В заключение, Ходорковский призвал Верховный суд отменить «юридически безграмотный приговор», который, по его мнению, стыдно узаконивать. Он указал на то, что ЕСПЧ уже признал, что он был лишен права на справедливый суд.
«Я прошу Верховный Суд отменить этот приговор. Мы все ждем вашего решения», — заявил Ходорковский, подчеркивая важность справедливости на Родине.