Уважаемый Матвей, с удивлением и любопытством прочитал твою заметку о неких письмах в мою поддержку. Не могу не согласиться, что если кто-то сочиняет и направляет такие письма, то вряд ли это окажет мне хорошую услугу. Скорее всего, никакую, поскольку я постоянно общаюсь с Президентом России, а вот дойдут ли до него эти послания, еще неизвестно. Мы уже все обсудили касательно суеты вокруг моих слов, биографии, интересов и личных дел и даже посмеялись над этим.
Тут любопытен сам текст письма, напоминающий времена, когда Брежнев только что запустил БАМ, а Андропов начал антиалкогольную кампанию. Ты абсолютно прав, что в таких обращениях я не сильно нуждаюсь, поскольку у меня есть поддержка совершенно иного свойства, гораздо более мощная и важная. Это моя Совесть — тот внутренний закон, который живет в каждом человеке. Есть также сотни писем, собранных за три года от простых людей, ничего не знающих о политике и журналистике. Например, семья Путришевичей с 11 детьми из Нижнего Новгорода, 6-летняя девочка Алина С., которая каждые полгода пишет мне «спасибо» за помощь в получении уникального лекарства, жизненно необходимого для нее, а также 3-летний Мансур, которого отправили в специализированную клинику на пересадку костного мозга, и годовалый Ярослав, которому помогли заживить стому. Есть и Ильюшка, которого волонтеры спасли из бездушия и смерти, и многие другие, о которых не стоит упоминать в таком формате, чтобы не уличили в нескромности или, как модно говорить, «самопиаре». Но люди и письма есть, и это мое маленькое счастье!
Однако есть проблема гораздо серьезней, чем письма и слова. Мои новоявленные биографы, собравшие интервью и статьи 10-12-летней давности из моей прошлой жизни, не могут ответить на главный вопрос: «А зачем ему это все надо?». Действительно, почему я вдруг бросил успешную адвокатскую практику и нырнул в пучину детдомовщины и беспризорщины? И ведь не ждал, не просился, не стремился. Справедливо было бы спросить Дмитрия Анатольевича — он честный человек! И вам не понять, что такое дерзкое предложение для меня стало вызовом. Как я брался за самые сложные дела в адвокатуре, так и здесь я схватился за протянутый Президентом гуж и не вправе сказать, что не дюж.
Мне было бы проще быть отправленным в отставку хоть Яблоком, хоть Грушей, хоть Бананом. Но дезертировать я не привык, да и не отправляют. Наоборот, 2 года на границе, 5 лет в Академии, 16 лет в адвокатуре. Принцип всегда был один — только вперед! Так, вспоминая канун Нового 2010 года, я согласился на предложение Д.А. Медведева занять должность Уполномоченного. Я честно предупредил его, что если начну работать, то буду работать на полную мощь, поскольку проблемы серьезные и запущенные. И если работать честно и усердно, обиженные и униженные жалобщики не заставят себя ждать.
В первый год работы провел в командировках 234 дня, проинспектировал 32 региона и более 300 детских домов. Дальний Восток от Певека до Южно-Сахалинска — 3 недели, Северный Кавказ от Кизил-Юрта до Гудермеса — 3 недели. По каждому ЧП вылетал сам: в Ижевск, Хабаровск, Нижнетуринск, Краснодар, Якутск и Питер. В 2010, 2011 и 2012 годы я инспектировал 82 региона, проверил 1027 детдомов. Но бед и слез матерей меньше не становится, ведомства застряли в бюрократии и не меняются. Система раскачивается с колоссальным трудом, но мы продолжаем борьбу. Меньше детей изымается из семей, меньше родительских прав лишается. Создали независимых Уполномоченных по правам ребенка в каждом регионе, куда регулярно обращаются люди с просьбами и жалобами.
В 2012 году у меня в работе было более 4000 письменных и 14000 электронных жалоб. Каждому нужно помочь, но разъяснить, что у меня нет полномочий давать квартиры или выписывать лекарства, не всегда удается. Люди не понимают этого. Приходится принимать удары на себя и натягивать полномочия, чтобы помочь тем, кто в отчаянии. И, знаешь, нередко получается!
Так что ни тебе, ни мне не должно быть удивительно, что и мои коллеги в регионах переживают за то, как пытаются некоторые деятели однобоко выставить нашу работу, не понимая, что мы занимаемся защитой детей, а не критикой США. Понятно, что про Америку писать интереснее, но мы обречены навсегда вместе бороться, дружить и спорить. Два мира – два детства! Многие не понимают, что я состоялся как адвокат, и у меня есть опыт жизни за границей. Этот опыт дает мне право говорить о темах иностранного усыновления с профессиональной и патриотической точки зрения.